Владимир Москалев - Королева Бланка

Глядя на лик Христа, Готье Корню широко перекрестился; за ним – два епископа. После этого он повернулся к ним:

– Здесь нас никто не услышит. Только мертвецы. Сюда и приходят затем, чтобы умереть.

Епископы снова поежились, но теперь уже по другой причине.

– Тайна престолонаследия не должна открыться никому, – негромко заговорил архиепископ, боясь, чтобы его не услышало даже эхо. – Документ, который мы трое подписали, не является завещанием короля. Умирающий Людовик не назначил опекуна при малолетнем короле. Согласно закону франков им должен быть сын покойного Филиппа Августа, бастард, впоследствии узаконенный Святым престолом. Тот, что правит Булонью. Понимаете теперь, какой важности документ был нами троими подписан?

– Сообразно ему опекуншей становится мать, – глухо произнес один из прелатов. – Но это невиданный случай, такого не было еще в истории Капетингов.

– Однако и короли не умирали, процарствовав всего три года, – ответил Готье Корню.

– Кажется, Филипп Первый был совсем мал, когда умер его отец Генрих, – возразил второй прелат. – Тем не менее Анна Ярославна, его мать, не стала опекуншей.

– Перед смертью Генрих поручил заботу о сыне графу Фландрскому, своему свояку. Но отец еще при жизни короновал мальчика, а опекун был верным слугой престола. Нынче ситуация совсем иная. Людовик не коронован, а сын Агнессы Меранской, Филипп Строптивый, окажется врагом трона. Наша задача – не дать совершиться перевороту. Видел я, как знать шепталась, когда гроб не был еще закрыт крышкой. Кто может поручиться, что она не поджидает сейчас вдовствующую королеву-мать, дабы лишить ее жизни, а опекуном малолетнего Людовика избрать его дядю?

– Видели мы, сколько их, – отозвался епископ Бове. – Кто сумеет им помешать?

– Церковь! – высоко поднял голову архиепископ. – При нас они не посмеют осуществить свой коварный замысел, а он у них вполне уже мог созреть.

– Следовательно, нам предстоит выступить в роли защитников королевы? – уточнил епископ Шартра.

– Не только. Мы с вами – те, кто сохранит царствующую династию в лице внука Филиппа Августа. Мы – те самые три свидетеля, которые слышали волю умирающего короля. Значит, эта воля переходит в завещание. Задача наша – отныне держаться всем вместе. Вы оба клятвенно подтвердите то, о чем я буду говорить на совете. В противном случае ни одному из нас не сохранить ту власть, которой мы обладаем. И еще одну цель имеем.

– Какую же? – спросил епископ Бове. – Догадываюсь – способствовать созданию правительства из баронов. Они назначат испанку опекуншей, чтобы самим править от ее имени.

– Как раз этого и нельзя допустить из опасения, что Франция вновь станет такой, какой была в начале правления Генриха Плантагенета. Помешать баронам, разбив их замыслы, коли они таковы – вот что надлежит нам сделать. И поможет в этом документ, составленный мною в Монпансье. Итак, вы поняли? Ваши клятвы в подтверждение моих слов – вот что удержит у власти царствующую династию. Готовы ли вы?

– Все будет так, как угодно Богу и Святой церкви нашей, – с поклоном произнесли оба прелата.

– Хорошо. А сейчас поторопимся, королева-мать ожидает нас, я предупредил ее, чтобы не выходила без отцов Церкви.

Бланка вышла из аббатства в сопровождении духовенства, и никто не посмел напасть на нее: велика была духовная власть архиепископа, да и не пришли пока бароны к определенному решению. Кое-кто из них смотрел дальше тех, что хватались за мечи. Опекунша – испанка? Пусть так. Важно войти в правительственный совет и диктовать этой даме из Кастилии свою волю. Куда ей деться, если их много? Но вначале следует добиться единства, которого пока что нет.

А архиепископ торопился. В экипаже они ехали вдвоем с Бланкой.

– Ваше величество, с коронацией не следует тянуть. Бароны не посмеют посягнуть на жизнь короля и на вашу.

– Посягнуть? – повернулась к нему Бланка. – Вы что же, думаете, они способны на такой шаг? Право же, ваше преосвященство, не стоит переоценивать возможностей знатных людей королевства.

Готье Корню строго посмотрел на нее.

– Или вы не видели их лиц, когда мы проходили мимо? Половина этих господ готова была разорвать вас в клочья.

Бланка отвернулась.

– Я догадывалась. Слава Богу – только половина.

– Между ними нет единства, я заметил. На этом мы и сыграем. Не мешкая коронуем вашего сына и на совете объявим волю покойного Людовика. Я сумею заткнуть им рты. Вам править королевством, они должны уяснить себе это.