Юрий Власов - Огненный крест. Бывшие

А пока Александр Федорович в качестве нового Верховного главнокомандующего является в могилевскую ставку. Сколько же этих Верховных перевидела бывшая ставка государя императора!

Обстановка в Могилеве корежит министра-председателя. Он во всем зависит от генералов, даже в самых простейших военных решениях. И еще этот скрытый культ Корнилова! И эти корниловские полки!

Всякий раз, возвращаясь с учений, там, в Быхове, корниловский ударный полк рявкает «ура» своему арестованному шефу — в самые окна монастыря, и текинцы салютуют своими клычами.

Охрану по-прежнему несут текинцы и георгиевцы, тут министр-председатель ничего поделать не может… да и он почти молниеносно возвращается в Петроград. Очень беспокоят Ленин, Троцкий и вообще вся эта ленинская компания. Унять бы их…

Дни и ночи ломает голову министр-председатель, как же это устроить. Вроде силы под рукой — вся Россия, а только не поддается она, ровно деревянная к его слову…

Слишком самоуверен был для столь ответственной роли Александр Федорович. Никого и ничего не видел, кроме себя… Ни с кем не намерен делить власть: Россия указала перстом на него. Он ее избранник — и он это докажет.

Власть, власть…

Разве она не выше любых денег, родственных уз и чувств к женщине? Да что вообще сравнимо с хмельным, ни на что не похожим ощущением возвышения над людьми, податливости твоей власти любого человека?..

«Корниловская авантюра, роль в которой Керенского и Савинкова так и не была выяснена до конца, — писал историк Н. А. Рожков спустя год после генеральского мятежа, — больнее всего ударила по кадетской партии, по новому правительству и сильнейшим образом поколебала популярность министра-председателя, проявившего самовластные замашки и не очистившегося от подозрительных связей и сношений с Корниловым. Последовавшие затем попытки правительства подыскать себе костыль то в виде Демократического совещания, то в виде Совета Республики, то, наконец, посредством «обновления» своего состава путем союза с крупным капиталом и кадетами, выразившегося в приглашении в министерство Коновалова, Третьякова, Кишкина, явились лишь признаками слабости и подлили масла в огонь поднимавшегося настроения масс, на этот раз не только рабочих и матросских, но уже и солдатских.

Известно, какую видную роль сыграли солдатские массы в Февральскую революцию: в сущности, эта роль была решающей…»

Война: кровь, увечья, смерть, вши, полуголод — делала свое…

У Ленина все то же, единственное оружие: продолжать агитацию и пропаганду, углублять разложение армии, размывая опору буржуазии (Ленин смещал ударение в этом слове на «а»), обострять кризис, поворачивать народ к большевизму и новому взрыву.

Весь вопрос в том, кто скорее сорганизуемся: генералы или Ленин с социалистической революцией.

У Ленина были: финансовый «костыль» из Берлина, всех и все бередящее слово, ненависть и безмерная усталость народа от войны и великолепно вышколенная партия, а самое важное — знание цели и путей подхода к ней.

За генералами бушевала разваливающаяся армия, ненавидящая их, из-под обломков которой выкарабкивались офицеры — костяк будущей белой армии, призванной возродить Россию и вытравить из ее жизни ленинизм.

Еще у Ленина был Петросовет — второе и главное правительство России, окончательно подпавшее под контроль большевиков в сентябре 1917 г. Вся Россия внимает голосу Совета, а это голос Троцкого.

Петросовет держал Временное правительство под контролем, не позволяя без своего ведома и одобрения принимать ни одно решение (знаменитое «двоевластие»).

У генералов отсутствовало все: люди, организация — ничего в готовом виде. Все рассеяно по России, все — одни рассуждения. А действовать предстояло среди нарастающей враждебности, при удручающем отсутствии тыла — везде в них видели врагов. От слов Ленина штормило людскую стихию России. Офицеров и буржуйского вида людей линчуют на улицах больших городов. Их убивают, избивают, увечат (по воспоминаниям Шостаковского, это происходило очень часто, появились даже термины для обозначения подобной расправы). Это — прямое следствие ленинской агитации и пропаганды. Война сверхстремительно увеличивала шансы Ленина.

Именно к той поре относятся полные желчи стихи Шполянского [54] Шполянский писал под псевдонимом Дон-Аминадо. Был широко известен в эмиграции сборниками политической сатиры. Но печатал и отличные лирические стихи. В моей библиотеке есть его сборник «Накинув плащ», изданный в Париже в 1928 г. Шполянский скончался вскоре после второй мировой войны. Он практически неизвестен на Родине. :