Юрий Власов - Огненный крест. Бывшие

«4 марта (1917 г. — Ю. В.) смотритель зданий министерства иностранных дел, демобилизованный вследствие ранения штабс-капитан гвардейского гренадерского полка Пащенко уведомил меня по телефону, что Павел Николаевич Милюков желает вступить в управление ведомством. Для этого он просит товарищей министра, директоров департаментов и начальников политических отделов собраться в министерстве назавтра к 12 час. Новый министр предусмотрел и форму одежды. Никакой официальности. Явиться в пиджаках. Редко приходится наблюдать такое ликующее настроение, какое переживал в эти дни Павел Николаевич. Осуществилась давнишняя его мечта. Он, облеченный доверием народа, авторитетнейший в глазах народа, каким мнил себя в ту пору Милюков, руководитель внешней политики России. От неисчислимого количества речей, произнесенных в Таврическом дворце непрерывно стекавшимся депутациям, Павел Николаевич охрип. До потери голоса непревзойденного пропойцы или больного горловою чахоткою в последней стадии. Искрящиеся восторгом глаза. Не сходящая с уст радостная улыбка. Сипота заглушает речь. Уловимы лишь отдельные отрывистые возгласы: «Бескровный переворот (речь о Февральской революции. — Ю. В.). Бурный поток стихийного народного подъема входит в спокойное русло. Лишь не стать ему поперек течения. Держаться берегов. Направлять. Не давать вылиться из русла. Перспективы самые радостные!..»

Но я не разделяю оптимизма Милюкова. Я бы еще поверил в его «спокойное русло», если бы новым правительством был провозглашен лозунг окончания войны, выхода из нее России. Ведь главным образом именно этой цели добивался народ…

Милюков намечал конституционную монархию с сохранением династии Романовых… Недалеко, впрочем, ушел от Милюкова по части оптимизма и не очень мудрый председатель Совета Министров князь Дьвов. Близкий к нему Григорий Трубецкой (посланник в Белграде. — Ю. В.)… рассказывал, что Львов впал в эти дни в совершенно экстатическое (восторженное, исступленное. — Ю. В.) состояние. Вперив взор в потолок, он проникновенно шептал: „Боже, как все хорошо складывается!.. Великая, бескровная (революция. — Ю. В.)…“»

2 мая 1917 г. Милюков вышел в отставку: непримиримо выступал против Ленина.

Перо Троцкого не обошло и Милюкова:

«Просвещенная ограниченность и обывательское лукавство, поднявшееся на высоты политической «мудрости», — эти черты как нельзя более к лицу лидеру кадетской партии» 1— вот оценка Льва Давидовича.

В политике Павел Николаевич — хитрый лис, меняющий оценки едва ли не на противоположные. Он основательно забрызган кровью царского семейства. Именно он занимался телеграммой английского короля Георга Пятого своему кузену Николаю Второму. Английский король откликнулся на отречение двоюродного брата предложением выехать Романовым в Англию.

Павел Николаевич так занимался телеграммой — английский монарх не то чтобы отказался от своего предложения, но повел себя так, словно предложения вовсе и не поступало [52] Из статьи Троцкого «Милюков». [53] Не будет ошибкой считать, что высшая английская власть отвернулась от Романовых. . Зато никаких осложнений в печати, никаких неприятностей с выездом бывшего императора из России. Такая бы свистопляска! А тут для правительства все сложилось чрезвычайно удобно…

Зато в 1920-м сам Павел Николаевич эмигрировал, и именно в Лондон, а уж с 1921 г. обитал в Париже. Это, заслонив его на митинге в Берлине, 28 марта 1922 г. пал от пули террориста Владимир Дмитриевич Набоков — видный деятель кадетской партии, бывший управляющий делами Временного правительства и родитель знаменитого писателя.

В те годы Милюковым проповедовался лозунг «Советы без большевиков» — зело опасный лозунг, большевики аж зубами скрипят. Кстати, Кронштадт восстал против советской власти именно под указанным лозунгом.

С первых дней второй мировой войны Павел Николаевич отказался сотрудничать с гитлеровцами. Скончался 31 марта 1943 г. на 85-м году.

А в тот день, когда Алексеев сочинял письмо, Павлу Николаевичу перевалило за пятьдесят девять — последний день рождения справил в Петрограде…

Судя по позднейшим свидетельствам, должность начальника штаба главковерха Алексеев принял с единственной целью — спасти Корнилова, Деникина и других арестованных от скорого суда и казни. И он добился от Керенского назначения обыкновенного следствия и суда, которые, впрочем, так и не имели места из-за стремительности событий. Скоро самому Керенскому придется удариться в бега…