Юрий Власов - Огненный крест. Бывшие

Приведя это место из письма Иоффе, далее Троцкий пишет: «За ночь на квартире (Иоффе. — Ю. В.) перебывало несколько тысяч человек… Похороны Иоффе были назначены на рабочий день и час, чтобы помешать участию московских рабочих. Но похороны собрали все же не менее десяти тысяч человек и превратились во внушительную оппозиционную манифестацию».

Чижиков так повернул дело, что друзья и соратники Троцкого оказались вне закона (даже подобия его, социалистического). На других еще распространялось какое-то сочувствие, там, скажем, снисходительность, а на этих годились любые средства и приспособления.

Тут товарищ Сталин вырастает из Чижикова в гигантскую фигуру, без сомнения всемирно-исторического смысла. Как не вспомнить Шкловскому откровения артиллериста: «Я знаю одно: мое дело — попасть…» Попасть, не дать промаха — Чижиков тут приспособился гвоздить по площадям: ну ни за что не пропустишь, ни единой души…

Дабы прикончить кого-то без суда (той сиротской видимости суда), да с семьей, да стереть из памяти людей, достаточно было назвать такого троцкистом, хотя Лев Давидович — такой же марксист и злодей, как и всякий прочий заслуженный член партии. Просто застрял на пути Чижикова, а тот остро завидовал, сознавая неоспоримое умственное превосходство Троцкого, неодолимую крупность (для Сталина неодолимую), просто громадные заслуги перед революцией…

Поначалу ВРК возник как «штаб военно-революционной обороны». 9 октября 1917 г. Исполком Петросовета поручил отработать проект такого штаба Садовскому, Лазимиру, Балашову.

И октября коллегия Военного отдела Исполкома Петросовета обсудила проект.

12 октября проект был принят, а «штаб военно-революционной обороны» переименован в ВРК.

Вечером 13 октября на заседании Солдатской секции Исполкома Петросовета (фактически она стояла во главе гарнизона) проект создания ВРК был принят 283 голосами (против — 1 при 23 воздержавшихся). Это вызвало бурную радость Ленина.

16 октября решение Солдатской секции утвердил пленум Петросовета.

После стремительной победы революции приемная ее высшего органа пропустила многие тысячи граждан — вопросы решались самые невероятные, вплоть до бракоразводных. Работа начиналась с семи утра, когда толпа при открытии дверей буквально вламывалась в помещения, занимаемые ВРК. В три часа ночи уходил последний посетитель.

По делам же непосредственно революции ВРК заседал непрерывно. Те люди, которые вели заседания утром, к полудню уже оказывались целиком замененными и весь состав заседавших тоже был обновлен.

Протоколы ВРК сохранились лишь начиная с 29 октября 1917 г. Велись ли они раньше — спорный вопрос. Бывшая работница секретариата ВРК Е. Богораз утверждала, что начала вести протоколы с 27 октября, то есть прямо с рождения советской власти. Так или иначе, первые двое суток самой разрушительной революции в истории человечества оказались, так сказать, без письменных свидетельств.

У Григория Яковлевича Сокольникова (первородная фамилия — Брилиант) к переговорам в Брест-Литовске за плечами уместился 31 год — не возраст, а сплошная зависть: все можно и все достижимо по таким летам.

Родился Григорий Яковлевич в интеллигентной еврейской семье — отец служил врачом на железной дороге. В 1905 г. Григорий Яковлевич вступил в московскую организацию большевиков, в 1908-м — арестован; полтора года обдумывал будущее в одиночке, после чего отправлен на вечное поселение в село Рыбное на Ангаре. В этом самом Рыбном от «вечности» прихватил всего шесть недель — от тоскливого житья и вообще такого насилия над личностью сбежал за границу. В Париже оно, естественно, не в Рыбном, не на сто втором меридиане, не столь одиноко и опять-таки можно революционизировать Отечество (в этом направлении все повторяется с удивительным постоянством). Нет в нем, этом самом Отечестве, достойного движения жизни без большевиков, в бестолочи томятся люди, не ведают, кто настоящий Бог и какие за ним молитвы.

В Париже Григорий Яковлевич вошел в круг знакомых Ленина и, не теряя времени, тогда же получил диплом юриста, а заодно и прошел докторантуру экономических наук.

Стоило молодость просиживать в библиотеках, рыть ученейшие книги, изучать все самые ветхозаветные и самые новейшие достижения мысли, дабы пристать к одной нищенски простой истине: насилие есть условие победы и существования после революции. Чижиков это и без всяких наук в себе носил… тоже мне открытие…