Юрий Власов - Огненный крест. Бывшие

Зеленые — это те, кто не пошел ни за красными, ни за белыми, не примкнул к повстанческим армиям Махно, Антонова, увильнул и от бандитской «повинности». В основном это были дезертиры, которые отсиживались в лесах, кубанских плавнях, — отсюда и прозвание: зеленые. В боевом отношении они тоже были достаточно опасны, так как сопротивлялись любым попыткам их подчинить. По существу, это тоже были банды, но без свойственных им активности и людоедства. Они не хотели служить ничьей идее и никому. Часто к зеленым шли самые обычные призывники. Вместо военкомата, сборного пункта — в лес или камыши…

Белые города являли собой отвратные картины. Преисподняя, ставшая вдруг явью.

«Пьянство, грабежи, насилия, бессудные расстрелы, огромные траты, возрастающая с каждым днем дороговизна, общее стремление… жить, руководствуясь принципом «лови момент», — все это свидетельствовало лишний раз о всеобщем развале и разложении…»

Деникин приказывает бросить навстречу Буденному конную группу генерала Павлова, отборные, надежные полки. Есть надежда не только остановить, но и расшибить врага.

«Генерал Павлов, стремясь как можно скорее столкнуться с Буденным, нашел необходимым идти по необитаемому левому берегу Маныча, по безлюдным степям, без дорог, по компасу… благодаря сильному морозу и ветру, благодаря полному отсутствию жилья половина корпуса в буквальном смысле вымерзла. Вместо двенадцати тысяч шашек… по строевому рапорту, в отборной конной группе осталось пять с половиной тысяч шашек. Остальные, в том числе и сам Павлов и весь командный состав, были обморожены или же совершенно замерзли.

Четыре дня шла донская конница по безлюдным степям. В двадцатичетырехградусный мороз с сильным ветром… негде было остановиться и укрыться… Ночевали в необитаемых зимовниках донских коннозаводчиков, причем один зимовник из нескольких избушек приходился на целую дивизию. Лишь немногим счастливцам удалось попасть под крышу. Остальные ютились возле заборов и своих лошадей…

Последняя ночь… стояли под Торговой. Большевики энергично обстреливали… но пули никого не пугали. Страшнее был мороз. Тысячи обмерзших остались позади нас, в степях. Их засыпала уже метель. Уцелевшие жались возле своих лошадей… Чувствуешь, что начинаешь дремать, что засыпаешь, падаешь… Еще несколько минут — и уснешь вечным сном…»

После этого рейда в снегах находили целые эскадроны застывших до остекленения лошадей и людей в полной боевой выкладке…

Одна из последних серьезных попыток погасить красный вал — нестерпимым жаром и огнем катился он от Москвы к морю.

И даже после этого, уже при состоявшемся крахе, отдельные части Добровольческой Армии сохраняли завидную боеспособность.

Деникин свидетельствует:

«…Донесения отмечали доблесть славных добровольцев и рисовали такие эпические картины, что, казалось, оживало наше прошлое… Движение, например, в арьергарде полковника Туркула с Дроздовским полком сквозь конные массы противника, стремившегося окружить и раздавить его… При этом Туркул неоднократно сворачивал полк в каре, с музыкой переходя в контратаки, отбивал противника, нанося ему большие потери…» [74] Еще в 60-е годы полковник Туркул был жив. О встрече с ним в Вене и интересной беседе мне рассказывал П. К. Пономаренко — тогда представитель СССР в МАГАТЭ. Старый полковник ни в чем не раскаивался, хотя к этому пытался подвести его в беседе Пономаренко. Гитлеровцев Туркул ненавидел и служить им наотрез отказался, но и свою бывшую Родину считал захваченной большевиками — и ничто не могло его убедить в обратном. Надо полагать, с тем и умер старый белый полковник. Вояка он был бесстрашный — о его исключительной храбрости я читал и в других воспоминаниях.

Документы красных дорисовывают картину павловского рейда [75] См. Акшинский В. С. Климент Ефремович Ворошилов. М., Политиздат, 1979, с. 103. . Слово начдиву Конармии О. К. Городовикову:

«Помню, как ночью в феврале 1920 г., когда белогвардейщина скатывалась к берегам Черного моря, под станцией Торговой конный корпус генерала Павлова внезапно напал на стоянку Конной армии [76] 30 ноября 1919 г. конный корпус Буденного после ожесточенного боя овладел селом Велико-Михайловка. С этого дня корпус стал Первой Конной армией. . Части дрогнули. Удар был внезапен, ночь глуха, на дворе трещал 20-градусный мороз. Паника стала охватывать бойцов. Тогда по улице поселка проскакала вдруг кавалькада всадников. Впереди на своем неизменном Маузере крутился Ворошилов.