Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

Тот развёл руками, слегка усмехнувшись.

— Вы командуете оперативной группой, вам и людей подбирать. Могу ещё сказать, что вашей группе поставлена серьёзная задача, и хорошо подумайте, как её выполнить. Ну а желает ли идти в вашу группу майор Мерецков, дело его.

— Тогда я согласен! — Владимир посмотрел на генерала. — Где ваша опергруппа?

— Подождите меня у дежурного по штабу, я сейчас…

Майор вышел, а генерал остался в кабинете.

— Быстро вы, однако, заполучили моего сына в свою опергруппу. — Кирилл Афанасьевич испытывал лёгкое раздражение от мысли, что Владимиру нелегко будет на фронте. Здесь намного труднее, чем в Карелии. Как бы с ним чего не случилось…

— Владимир отчаянно и порой рискованно бросал свой танк на врага, как было, например, у станции Мга, когда КП окружили немецкие десантники и он спас и вас и маршала Ворошилова… А таких парней я уважаю…

— Что хочешь у меня выяснить? — прервал его Мерецков. — Говори.

— Вы распорядились, чтобы моя опергруппа действовала в контакте с 72-й танковой бригадой на главном направлении. Это остаётся в силе? — спросил Савченко.

— Остаётся, можете хоть сейчас отправляться на рубеж. Если что — там рядом будет командарм Чистяков. — Голос маршала прозвучал, как туго натянутая струна.

«Гордый, даже и словом не обмолвился о своём сыне, а мог бы попросить, чтобы присмотрел за ним», — усмехнулся в душе генерал, покидая кабинет комфронтом.

«Как там мой, не попал ли в какой-нибудь переплёт?» — подумал Мерецков, всё ещё надеясь, что начальник штаба генерал Крутиков свяжемся с генералом Савченко. Но его ждало разочарование. Пришёл Крутиков и доложил, что связи у него с опергруппой Савченко нет, сама же 72-я танковая бригада уже ведёт бои на подходе к городу Вандин. А сообщил ему об этом начальник штаба 25-й армии генерал Пеньковский. Он же сказал, что после ранения полковника Обручева в командование танковой бригадой вступил полковник Панов.

— Потери в опергруппе есть? — напрямую спросил Мерецков.

— Не знаю, Кирилл Афанасьевич, — вздохнул Крутиков. — Должно быть, нет, иначе Пеньковский доложил бы мне.

Но комфронтом зря волновался. Генерал Савченко распорядился, чтобы санитары оказали раненому полковнику помощь, и без указаний «сверху» назначил руководить бригадой танкистов Панова. Мерецков знал его ещё по Волховскому и Карельскому фронтам, когда тот был командиром танкового батальона, потом заместителем командира 7-й танковой бригады, в которой служил Владимир. Когда наконец Мерецкову сообщили о назначении Панова, он остался доволен.

— Панов — танкист от Бога, — сказал он Крутикову. — Танк для него не кусок металла, а живое существо, потому-то в боях Степан Алексеевич Панов — герой!

Приняв командование бригадой, Панов повёл танки на город Ванцин. Бригада, обходя речные переправы, долины и горные хребты, прорвалась в город с запада, от русла реки Нояхэ. Пока подразделения танков совершали ложный манёвр, чтобы отвлечь на себя врага, главные силы форсировали реку. А в это время усилили натиск войска фронта. Двойной удар — и город Ванцин занят. Но у бригады кончилось горючее, тыловые машины отстали, а наступать надо. Что же делать? У Панова созрела мысль — взять горючее в японских складах, которые дымились неподалёку.

— Хлопцы, выручайте танкистов! — обратился к автоматчикам майора Пономарёва полковник Панов. — Нам нужно взять горючее из горящих складов. Кто хочет со мной рискнуть?

Смельчаков набралось немало. Прямо из-под огня они выкатили бочки с керосином и маслом, танкисты смешали их в нужной пропорции, заправили боевые машины и — вперёд, на врага!

Японцы попытались задержать наши танки восточнее Туманя. Тогда по ним ударила танковая бригада подполковника Корнеева и облегчила продвижение вперёд 72-й танковой бригаде. Неожиданно дорогу танкам преградила 128-я японская пехотная дивизия. Их попытались атаковать смертники, но сделать это не успели: танки огнём и гусеницами уничтожили врага и ворвались в населённый пункт. Японцы подняли белый флаг. «Навстречу боевым машинам потянулись японские солдаты, — записал после боя в своём блокноте Кирилл Афанасьевич. — Они, не доходя до танков, бросали оружие и отходили в сторону от дороги. Командир этой дивизии был убит, начальник штаба бежал, а начальник тыла вместе со всем штабом сдался в плен. Через сутки, 15 августа, капитулировал гарнизон и в Яньцзи. Японский генерал положил свою саблю на гусеницу советского танка. Его примеру последовали другие».