Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

— Ну а теперь, Кирилл Афанасьевич, пойдёмте в Кремль к товарищу Сталину. Есть у него к вам конкретные вопросы по передислокации войск на Дальний Восток…

В ночь на 24 июня Мерецков почти не спал: утром ему предстояло вывести сводный полк фронта на параде Победы. Перед этим состоялась последняя, генеральная репетиция парада, и прошла она уже не на Центральном аэродроме, а на Красной площади. Перед её началом генералы собрались вокруг маршала Жукова и устроили перекур.

— Ну что, братцы, притихли? — громко спросил Жуков. — Вот я завтра утром буду принимать парад и не волнуюсь.

— А я буду командовать парадом и тоже не волнуюсь, — подал голос стоявший рядом маршал Рокоссовский. — А кто у нас первым выведет свой сводный полк на Красную площадь? Не ты ли, хитрый ярославец?

— Мне выпал такой шанс, — улыбнулся Мерецков.

— А чего такой грустный? — спросил его маршал Василевский, выпуская изо рта колечки сизого дыма.

— Нам с вами, Александр Михайлович, ещё придётся сразиться с японцами, вот я и волнуюсь, как там сейчас мои ребята чувствуют себя. — Мерецков поднял голову кверху. — Всё небо тусклое, забито чёрными тучами, как бы завтра не выпал дождь…

24 июня Кирилл Афанасьевич выглянул в окно. Над Москвой висело хмурое небо, шёл дождь. В сводный полк маршал прибыл раньше, но дождь всё моросил, и было как-то неуютно.

— Ну, как настроение? — спросил он командарма Щербакова.

— Настрой боевой, товарищ маршал! — отрапортовал генерал.

— А у тебя, Лев Соломонович? — Кирилл Афанасьевич взглянул на Стоявшего возле него генерала Сквирского, бывшего командарма 26-й, а теперь начальника штаба Беломорского военного округа.

— Взяли бы вы меня на войну с япошками, — попросил генерал.

— Не могу, Лев Соломонович, — покачал головой маршал. — Раньше мог бы, включив тебя в Полевое управление фронта, но такого желания ты не высказывал.

— У меня на плечах была армия, — смутился генерал.

Мерецков посмотрел в сторону Мавзолея. Трибуны вокруг него были заняты гостями. Где-то там находилась и Дуня. Несмотря на дождик, Красная площадь бурлила, люди шли к ней с лозунгами и плакатами, несли транспаранты. На всех языках из уст гостей звучало одно слово — победа!

Отчётливо раздалась команда:

— Парад, смирно!..

Прокатился гул аплодисментов, когда часы на Спасской башне Кремля отбили десять ударов. Кирилл Афанасьевич увидел, как на белом коне на Красную площадь лёгкой рысью выехал маршал Жуков. Сидел он в седле как влитой. Пока его конь цокал коваными копытами по брусчатке, грянул оркестр и к Жукову подъехал маршал Рокоссовский. На Красной площади вмиг воцарилась тишина, и все услышали громкий голос командующего парадом маршала Рокоссовского, который отдавал рапорт принимающему парад маршалу Жукову…

Прохождение войск действующей армии открыл сводный полк Карельского фронта, самого северного рубежа Великой Отечественной войны. Впереди колонны шёл маршал Мерецков. Следом за ним знамёна фронта несли герои, один из них — пулемётчик, старший сержант Одинцов, уничтоживший в боях до двухсот гитлеровцев. В период затишья Мерецков вручил ему орден. Роту стрелков возглавлял Герой Советского Союза подполковник Шумейко. Его полк первым под ураганным огнём форсировал реку Свирь. И ему Кирилл Афанасьевич вручал награду…

Мерецков, чеканя шаг, твёрдо шагал по брусчатке. На Мавзолее он увидел Сталина, рядом с ним стоял маршал Жуков и что-то говорил вождю. «Не обо мне ли?» — мелькнуло в голове маршала. Кирилл Афанасьевич был в напряжении. Музыка заливала всю площадь, он слышал её и чувствовал, как упругостью наливалось его тело. Правая рука, в которой Мерецков нёс шашку, казалось, онемела, но при подходе к трибуне Мавзолея по команде он, приветствуя тех, кто находился на ней, вскинул клинок кверху. Вот смолк оркестр, и раздалась дробь сотен барабанов. Двести воинов вынесли склонённые до земли фашистские знамёна. Резкий поворот направо, и они легли к подножию Мавзолея.

Ликует Красная площадь, на неё уже вступают части Московского гарнизона, военные академии. В стройных рядах слушателей Бронетанковой академии идёт сын маршала Мерецкова — майор Владимир Мерецков.

Кирилл Афанасьевич пришёл домой под вечер. Жена уже накрыла стол. Неожиданно позвонил генерал армии Антонов. Он сказал, что через два дня в Кремле состоится приём в честь участников парада Победы.

— Вам быть, Кирилл Афанасьевич, — подчеркнул начальник Генштаба. — Таков приказ Верховного. Форма одежды — парадная!