Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

В приподнятом настроении вернулся Мерецков в Полевое управление фронта. В это время ему позвонил начальник разведки фронта и доложил, что нашим бойцам в районе Петсамо сдался в плен немецкий офицер.

— Ну и что? — съязвил Кирилл Афанасьевич. — Сейчас немцы уже не те, что были в сорок первом, потому и сдаются в плен пачками. Боевой пыл у них поугас. Разберись сам с этим офицером.

— Не могу, товарищ командующий! — прогремело в трубке.

— Почему? — сурово спросил Мерецков.

— Пленный просит доставить его лично к вам, — пояснил начальник разведки фронта. — Он назвал вашу фамилию, имя, отчество. Говорит, у него для вас есть ценные сведения.

— Даже так? — усмехнулся в трубку Кирилл Афанасьевич. — Тогда привози его ко мне. Посмотрим, что это за птица.

Солдат-автоматчик ввёл в штаб пленного офицера. Это был мужчина сорока пяти лет, с широким лбом, шрамом над правой бровью и настороженными глазами. Мерецков попросил своего адъютанта привести переводчика, но немец вдруг улыбнулся и сказал на чистом русском языке:

— Не надо, господин командующий, я свободно говорю по-русски.

— Да? — Мерецков свёл брови. — Мне доложили, что вы офицер, но почему на вас форма рядового немецкого солдата?

— Для маскировки, — объяснил пленный. — Так мне было легче добраться до ваших бойцов, и я счастлив, что оказался среди вас.

Начальник разведки вручил Мерецкову небольшой свёрток.

— Это пленный принёс вам.

В свёртке была немецкая карта с нанесёнными на неё обозначениями на немецком языке.

— Что это? — Мерецков взглянул на пленного.

— Схема немецких оборонительных укреплений Петсамо и Киркенеса, — пояснил пленный. — Я хочу помочь вам сокрушить немецкие рубежи без большой крови.

Мерецков в упор посмотрел на пленного. Что-то до боли знакомое почудилось ему в этом землистого цвета лице со шрамом над бровью. Широкий лоб, зелёные большие глаза… Где же он видел это лицо и когда? Пленный, однако, не спускал с него глаз и насмешливо улыбнулся.

— Кто вы? — спросил Мерецков. — Вы немец?

— Нет! — качнул головой пленный. — Я русский!

— Русский? — Мерецков зачем-то встал, прошёлся вдоль стола, снова сел. — А почему воевали против своих же, русских?

Лицо пленного помрачнело.

— Так сложились обстоятельства… — Он произнёс эти слова твёрдо, словно заранее их отрепетировал, но глаз в сторону не отвёл, смотрел на генерала армии прямо, не мигая. — Раньше я был молод, неопытен, мне хотелось сделать что-то особенное…

— И вы перебежали в стан врагов, — прервал его генерал Штыков.

Пленный повернулся к нему, глаза у него блеснули.

— Да, я перебежал в стан врагов, хотя мой отец, офицер старой русской армии, после революции принял советскую власть и добровольно вступил в Красную Армию.

— Я вас видел, но никак не припомню где, — тихо произнёс Мерецков.

— Я тоже вас видел, — отрывисто бросил пленный. — В двадцатом году в Москве, вы тогда приходили к моей родной сестре Татьяне.

— Вы Аркадий? — вырвалось у Мерецкова.

— Да! Я сын врача-хирурга, который лечил вас в военном госпитале. Мой отец Игорь Денисович Костюк спас немало красных бойцов, за что его убили деникинцы…

— Верно, я видел вас на квартире у вашей сестры, — подтвердил Мерецков. — Но когда потом я спросил у неё, кто вы, она назвала вас своим двоюродным братом. По существу, Татьяна сказала мне неправду.

— Она боялась, что меня могут арестовать, — усмехнулся Костюк. — Теперь фамилия у меня другая — Винтёр. Когда женился в Берлине на немке, я взял её фамилию…

— Испугались, что и там кто-либо из русских мог вас разоблачить? — спросил Мерецков.

— Естественно! Кому охота идти на виселицу или в лагерь?

Какое-то время все молчали, затем Мерецков продолжил допрос:

— Как вы оказались за границей?

Костюк-Винтер рассказал, как он вместе с другими русскими офицерами бежал за границу на корабле из Новороссийска в 1920 году, как очутился в Германии, как вступил в бундесвер, окончил военное инженерное училище и стал офицером. А когда началась война, он попал на фронт.

— В бойцов Красной Армии я не стрелял, и на моей совести нет ни одной жизни! — заявил Костюк-Винтер.

— Чем же вы занимались на фронте? — спросил генерал Штыков.

Пленный сказал, что, как только началась война, его направили в Петсамо и он отвечал за доставку никелевой руды морским путём. Однажды транспорт, на котором везли никель, атаковала советская подводная лодка Северного флота. Две торпеды угодили в транспорт, и он стал тонуть. Костюк-Винтер оказался в воде, и его подобрали немецкие корабли, охранявшие судно.