Юрий Когинов - Недаром вышел рано. Повесть об Игнатии Фокине

Какая задача сейчас стоит перед социал-демократами большевиками? Расширить ряды, укрепиться и вместе со всем трудовым народом жахнуть! И по буржуям, и по меньшевикам-оборонцам со всякими там социалистами-революционерами и прочими врагами пролетариата. Но для этого надо иметь кулак, а не растопыренную пятерню!

— Так ведь кулак же, дорогой Михаил Максимович, про то и речь! — подхватил Фокин, и улыбка на его лице вмиг стала открытой и располагающей. Он даже положил на плечо Кулькову руку, точно попытался как бы притянуть к себе, обнять. — Латыши-двинцы… Сколько у них большевиков?

— Слыхал, будто за сотню… Так, Семен?

— А в гарнизоне, у солдат? — Игнат снова заходил стремительно от окна к двери.

— Слух идет, чуть ли не целый полк объявил себя коммунистическим…

— Так вот же, — Игнат остановился посреди комнаты, — с кем вам надо объединяться!

— Но они же не арсенальские — чужие, — выдавил Кульков рассеянно.

— Значит, те, оборонцы и бундовцы, — родней матери? — опять поднялись уголки губ Игната.

— В инструкции Центрального Комитета большевиков говорится: создавать на заводах и фабриках социал-демократические организации из работающих там социал-демократов, — попробовал защищаться Кульков.

— А дальше? Что сказано в документе дальше? — вскинул голову Игнат, — «Выбирайте заводские комитеты, а для руководства всей партийной жизнью данного города или промышленного местечка — местный комитет…» А у вас, в Брянске, можно сказать, уже готовый городской большевистский комитет, а вы и впрямь до сих пор, как лебедь, рак и щука… Впрочем, не вы одни, арсенальцы, но и воинские большевики чего-то ожидают, мешкают. А самая пора собирать силы — ив бой! В Совете какая расстановка?

— Там от наших один Кульков да несколько человек из полков, — объяснил Семен. — Остальные — меньшевики, социалисты-революционеры, будь они неладны, адвокаты какие-то да офицерье.

— Да, всякой твари по паре, а все вместе — банка с пауками! — охотно поддержал Кульков. — Туда лучше не соваться — рта не дадут раскрыть, живьем слопают!

Игнат вытащил из портфеля сложенные вместе листки, близоруко поднес к глазам, затем запустил пальцы в густую копну волос.

— Материалы Всероссийской конференции. Хотел о них подробно на митинге, но кое-что должен прочесть сейчас. Например, такие слова: «Современная война со стороны обеих групп государств — война империалистическая, война грабительская, из-за господства над миром, из-за дележа добычи, из-за выгодных рынков. Переход власти от Николая II к Временному правительству ничего не изменил и не мог изменить. Только революционный пролетариат может кончить войну…»

Фокин посмотрел каждому в лицо:

— Понятно? Теперь далее: «Для чего мы хотим, чтобы власть перешла в руки Советов рабочих и солдатских депутатов? Первой мерой, которую они должны осуществить, является национализация земли… Надо отменить частную собственность на землю… Эту меру провести со старым государственным чиновничеством невозможно…» Это, товарищи, слова Ленина. Это — программа, с которой наша партия обращается к массам. Так кому же вы станете разъяснять эти задачи? Самим себе? Вы в них и так убеждены. «Коллегам» по объединенной организации — меньшевикам? У них своя линия — как бы нас положить на лопатки. Один выход у нас — идти в Советы, идти к трудовому народу.

Дверь в комнату распахнулась, втиснулись через порог разом несколько человек:

— Там уже все в сборе — требуют докладчика.

— Где? — поднялся Кульков.

— А прямо на арсенальском дворе. Все мастерские бросили работу — и туда. Никакой цех такую толпу не вместит. Так что надо бы начинать… А докладчик уже подготовился, сможет?

— Конечно! Что за вопрос? — поднялся навстречу Фокин.

На заводской территории Игнат оглянулся, увидел через решетку забора ствол пушки на Московской, спросил:

— Правильно я определил про себя, когда к вам шел, — пушки времен наполеоновской войны?

— Они самые, — подтвердил Кульков.

— Говорят, на Бородинском поле каждое четвертое орудие и четвертое ружье в русской армии было с клеймом нашего арсенала, — поспешил вставить Семен Панков. — Брянский арсенал сама царица Екатерина Вторая основала. Считай, двести лет назад. А до Екатерины Петр Великий, когда приезжал в Брянск, велел на этом месте, где сейчас мы идем, корабли строить, чтобы по Десне и Днепру спускать их к Азову, воевать с турком. Так что наш арсенал — самый старинный завод в брянских краях. Это уж потом появились мальцевские заводы в Людинове и Дятькове, губонинский в Бежице… Кульков шагал рядом, хмыкнул: