Владилен Елеонский: Клелия

Юл Верзила пропал, а сенатор Квинт Квинкций Суровый был обнаружен в своей любимой багровой спальне наверху его апартаментов с этрусским гладиаторским мечом в сердце. Казалось, что сенатор сам бросился на меч, что, кстати, было неудивительно, так как он совсем недавно проиграл Марку Фурию Камиллу в борьбе за пост римского диктатора.

Камилл выиграл у Квинкция, потому что обещал плебеям богатую добычу и заверил их, что в этом году непременно возьмёт Вейи штурмом. Камилл также поклялся, что, если не исполнит своё обещание по поводу великой добычи, которая ждёт уставших от войны и влезших в долги плебеев, он пойдёт на съедение толпе.

В просторном подземелье Квинта следственная комиссия вдруг обнаружила многочисленные свидетельства подготовки восстания плебеев в Риме. Здесь под видом корма для скота было запасено в значительном количестве продовольствие, воинская амуниция, лекарства для исцеления боевых ран, а также глиняные таблички, в которых плебс призывался к переходу на сторону богоподобных этрусков, власть которых так ненавистна римским патрициям-узурпаторам, доведшим народ до нескончаемой и губительной войны с этрусским городом Вейи. Короче говоря, обычная подготовка к разложению Рима изнутри.

Комиссия обнаружила также, что из имения, кроме Юла, пропали рабы – подростки Нос и Глория, а из подземелья в канализационный коллектор вели свежие кровавые следы. Помня наказ Камилла, римский квестор лично в сопровождении судебных следователей прошёл по грязному коллектору и вдруг вышел к тому самому месту, которое описывал Марк Гораций Тремор.

Выяснилось, что у выхода из коллектора находилась скала, а на её вершине рос дуб. Рядом с дубом темнели расселины известняковых пещер.

Квестор не стал лезть в пещеры, но зато осмотрел местность. Тщательный осмотр вдруг принёс кое-какие плоды.

В густых зарослях терновника рядом с расселиной, ведшей в пещеры, были обнаружены два мужских трупа с одним и тем же характерным ранением прямо в сердце, причём мечи торчали из раны.

Толстая Сильвия, сообразительная повариха Квинта Сурового, опознала трупы и мечи. Покойными оказались телохранители сенатора Квинта Квинкция Сурового, а мечи были их личным оружием. Получалось, что Квинт, приказав своим телохранителям броситься на мечи где-нибудь в укромном месте, сам бросился на меч в своей любимой багровой спальне.

Следствие зашло в тупик, однако Камилл был не из тех, кто привык отступать. Он приказал Аппию Корнелию Амбидекстру, который к тому времени, неоднократно отличившись в боях, стал его личным порученцем, взять Марка Горация Тремора и ещё раз тщательно обследовать пещеры с целью нахождения разгадки кончины сенатора и убийства Гнея Клелия Счастливчика. Возможно, что удастся также обнаружить тайный ход, который, похоже, в самом деле, существовал и служил каналом связи между вейентами и заговорщиками в Риме.

Марк и Аппий прибыли в пещеры и первое, что сделали – отбили огромного красивого белого пса от толпы бандитов, которые выглядели как мясники с Бычьего рынка, но, однако же, имели довольно неплохую воинскую подготовку. Они, как безумные, колотили пса палками и орали, что он загрыз их бригадира. Собака стонала под жестокими ударами, как человек.

Двое встали против толпы бандитов. Негодяи предвкушали жестокую расправу, но знаменитая подножка Марка, которой он, бывало, сбивал на занятиях даже Аппия, расстроила ряды подонков. Аппий же так виртуозно работал обеими руками, кстати, Амбидекстр в переводе с латинского языка означает Двурукий, что бандиты разбежались, как тараканы, кто куда.

Молодые люди пытались преследовать беглецов, но они, как сквозь землю провалились. Когда посланцы Камилла вернулись к собаке, Аппий и Марк узнали белого пса. Он был любимой и единственной гончей Гнея Клелия Счастливчика.

3

Марк и Аппий отнесли пса в римский лагерь под Вейями, где хирург оказал ему помощь, и доложили о происшествии Камиллу. Диктатор, как видно, неплохо владел дедуктивными методами. Он приказал молодым людям немедленно проверить имение Гнея Клелия Счастливчика.

Прибыв в имение Клелиев, Аппий и Марк обнаружили страшную картину. Всё было разграблено, в потемневшем от грязи бассейне плавали гуси и утки. Из взбаламученного фонтана в саду пили овцы и свиньи. На террасу взошли лошади и с шумом опрокинули столы.

Единственная живая душа, няня Клелии и по совместительству повариха, лежала в каком-то пыльном чулане, на кушетке. У неё была разбита голова. Ей совершенно некому было помочь.