Кондратий Татаришвили - Мамлюк

Всего сто с лишним лет отделяют нашу современность от конца эпохи мамлюков. Несмотря на это, многие явления и особенности истории мамлюков продолжают оставаться покрытыми мраком неизвестности и только в самое последнее время ряд важных вопросов, связанных с мамлюками, получает новое и правильное освещение. За последние десятилетия установлены многочисленные факты, касающиеся не только происхождения, но и значения и места мамлюков в сношениях народов и стран Ближнего Востока с остальным миром.

Доподлинно установлено сейчас, например, что мамлюки, властвовавшие в Египте со времен зрелого средневековья, а в Ираке на протяжении одного столетия (с середины XVIII до тридцатых годов XIX века) — преимущественно грузинского происхождения, что они имели военачальниками и командирами людей из своей среды, что грозная гвардия египетских султанов и дружины багдадских правителей ежегодно пополнялись новыми сотнями грузинских юношей, угонявшихся, не без помощи местных князей и помещиков, в неволю. Не говоря уже об Египте, где численность мамлюков достигала десятков тысяч, по сведениям видного иракского деятеля Талиба (по происхождению грузина), к концу господства иракских мамлюков их число в одном Багдаде достигало 1800 человек.

Можно считать установленным также, что иракские мамлюки, в основном, происходили из Восточной Грузии, а египетские — из Западной. И если деятельность иракских мамлюков не выходила за пределы тигро-евфратского двуречья, то египетские мамлюки, представлявшие большое и своеобразное явление мировой истории, сыграли в ней видную роль. Египетским мамлюкам благодаря их военной мощи удалось в 1250 году взять в плен всю армию крестоносцев во главе с Людовиком IX. Это фактически приостановило на столетия экспансию западноевропейских колонизаторов на Восток. Кроме того, мамлюки благодаря своему мужеству и отваге спасли Египет и прилегающие к нему страны от опустошительного нашествия монголов.

Как складывалась судьба грузин-мамлюков? Их похищали и угоняли в неволю внешние враги Грузии, нападавшие на обессиленную в непрерывных войнах страну. Кроме того их продавали в рабство свои же владетели — князья и помещики, которые в XVII–XVIII веках широко развернули работорговлю, обрекая простых людей своей страны на нестерпимые лишения и страдания. По сведениям ряда путешественников (Ламберти, Шардена и других), в доходах правителей провинций черноморского побережья, князей Гуриели и Дадиани, работорговля имела большой удельный вес. По их же свидетельству в сороковых годах XVII столетия через черноморские порты ежегодно вывозилось в среднем 4 тысячи невольников — людей, проданных в рабство. А Теймураз I, царь Картли и Кахети, описывая бедственное положение страны, отмечал, что мегрельский правитель Дадиани ежегодно продает в рабство 10–12 тысяч детей.

В 1716 году великий грузинский писатель и государственный деятель Сулхан-Саба Орбелиани встречался в портовых городах западного Средиземноморья и на острове Мальта с грузинами-невольниками и на их просьбы о заступничестве и спасении от рабства со слезами сочувствия и скорби отвечал, что разоряемая персидско-турецкими захватчиками Грузия похожа на горящий дом, из которого выбрасываются люди, что жизнь и на родине стала сущим адом.

Находившийся в 30-х годах XVIII столетия в плену в Стамбуле грузинский патриарх Доментий оставил такую запись: «Мне в услужение дали одного юношу, выкупленного у похитителя. Он — по фамилии Бониашвили из села Мухрани, плачет дни и ночи, не может забыть родину. Ни чем его не утешить. Горькая жизнь несчастного, оторванного от родины юноши еще более растравляет мои душевные раны. Сорок девять его ровесников, угнанных из Грузии, проданы на стамбульском рынке и отправлены в Египет и Алжир».

По свидетельству грузинского путешественника двадцатых годов XIX века Георгия Авалишвили, автора еще неизданного «Путешествия», много невольников-грузин встречал он в Анатолии, Египте и Палестине.

В одном из дошедших до нас писем, посланном в середине XVIII века из Моссула неким грузином, сообщается, что в Стамбуле он нашел проданную в рабство свою мать, в Диарбекире — брата, и отправляется дальше, в Багдад, чтобы разыскать сестер.