Патрик Рамбо - Битва

— В Брунсвике я избавился от своей робости и пристрастился к охоте, — с улыбкой сообщил он.

— Ты хорошо стреляешь?

— На моей первой охоте на уток я добыл двух ворон!

— А как насчет австрийцев?

— По большому счету, я еще не нюхал пороха, Луи-Франсуа. К сражению под Йеной я опоздал на несколько дней. Недалеко от Нойбурга мне показалось, что я слышу канонаду, но это была гроза.

Тем не менее, Анри проехал через мост перед Эберсбергом [22] Эберсберг — небольшой австрийский городок на реке Траун (один из правых притоков Дуная). 3 мая 1809 г. здесь происходил упорный бой между австрийскими войсками генерала Гиллера и французами под командованием маршала Массены. Отступление австрийцев последовало лишь при появлении обходной французской колонны, угрожавшей отрезать их от Вены. , когда городок уже догорал. Его карета катилась по обезображенным трупам, давя колесами выпущенные кишки, но, чтобы не потерять самообладания и выглядеть непринужденно, он продолжал болтать, несмотря на непреодолимые позывы к рвоте.

Войдя в конюшню интендантства, Лежон огляделся и воскликнул:

— Это и есть твоя лошадь, Анри?

— Да, та самая, которую мне предоставили, я тебя предупреждал.

— Ты был прав, ей не хватает только плуга!

Нимало не заботясь различием в костюмах и лошадях, приятели поскакали в Вену, крепостные стены которой и высокий шпиль собора святого Стефана виднелись издалека.

Вену окружали два пояса укреплений. Первый представлял собой простой земляной вал, насыпанный вокруг густонаселенных пригородов, где вплотную лепились друг к другу низкие дома с красными черепичными крышами; второй окружал старый город крепостным рвом и мощной каменной стеной с бастионами, казематами, крытыми галереями. Но поскольку венцы больше не опасались ни турок, ни венгерских бунтовщиков, вдоль фортификаций, как грибы после дождя, выросли всевозможные лавки и постоялые дворы, склоны насыпей были засажены деревьями, и среди них пролегли бульвары для гуляний.

Лежон и Бейль проехали под аркой больших ворот и не спеша углубились в извилистые улочки города, застроенные длинными, вытянутыми вверх домами. Средневековые строения соседствовали с барочными, в их расцветке преобладали теплые «итальянские» оттенки, на окнах, увитых плющом и яркими цветами, стояли птичьи клетки. Вид прохожих радовал глаз куда меньше: куда ни посмотри, везде были военные.

«Победители ведут себя хуже разбойников», — думал Анри, разглядывая разрозненные группки солдат, заполонивших Вену. Город размером с округ Парижа Наполеон отдал им на разграбление на четыре-пять дней, и они спешили этим воспользоваться. Солдатня напоминала ему свору охотничьих собак, спущенных с поводков. Да, эти люди сотни раз рисковали жизнью; окривевшие, однорукие, одноногие они шли по трупам товарищей и друзей, но разве пережитый страх оправдывал творимый ими теперь беспредел? Разве добродушных и покладистых австрийцев не восстановит против нас вид драгун, на веревках спускающих на улицу мебель из окон их домов? Какой-то кирасир со стальной каской на голове, закутанный в длинную белую австрийскую шинель, свалил на мостовую кучу театральных костюмов, кларнеты и краденые меха, рассчитывая продать все это добро с торгов. Вдоль всей улочки раскинулось множество импровизированных лотков, с которых пираты в форме сбывали свою добычу: стеклянные и жемчужные ожерелья, платья, дароносицы, стулья, зеркала, поцарапанные статуэтки. Толчея и многоязычный гомон живо напомнили Анри рынок в Каире. Люди из разных стран собрались в одну армию: поляки, саксонцы, баварцы, флорентинцы и многие другие, ему повстречался даже один из мамелюков Кирманна [23] Франсуа Антуан Кирманн , барон — командир эскадрона мамелюков с 10 сентября 1808 г. по 1814 г.; вместе с тем, в некоторых источниках указывается, что с 1805 по 1810 гг. эскадроном мамелюков императорской гвардии командовал дивизионный генерал Антуан Шарль Бернар Делетр. — правда, арабскими у него были разве что широченные шаровары, а сам он родом был из Сент-Уана [24] Сент-Уан — коммуна в департаменте Сена-Сен-Дени, находится в 6,6 км от центра Парижа. . Ружья, составленные в козлы, украшали все городские площади и перекрестки. На церковной паперти на охапках соломы храпели пехотинцы в высоко застегнутых серых гамашах. Егеря в темных мундирах подгоняли черных лошадей, а группа спешившихся карабинеров деловито катила по улице бочки с рислингом. Несколько гусар стояли перед кафе и жевали ломти вареного мяса. Они заметно выделялись из общей толпы небесно-голубыми панталонами, красными доломанами и касками с высокими султанами и заплетенными в косу плюмажами из конского волоса, защищавшими от сабельных ударов шею и плечи. Из широко распахнутых дверей нетвердой походкой вышел вольтижер, толкая перед собой тележку с внушительной связкой колбас. Покачиваясь на ватных ногах, он оперся об стену, чтобы помочиться.