Вадим Голубев: Архаров. Исторический роман

– Он, ваше величество, не только похабщину пишет, – учтиво поклонился Архаров. – Его переводы с древних языков высоко ценят в Академии наук. Тот же Ломоносов… Сему Баркову строгое и вместе с тем гуманное отношение нужно. В Академии же его то до небес возносят, то публично дерут, как сидорову козу…

– Посторонись, любезный! – грубо толкнул в спину Николая рослый обнаженный красавец. – Я желаю сразиться с Нептуном!

– Сам, князь, захотел, – недобро усмехнулся Григорий Григорьевич.

– Ну а после поединка с Нептуном, я пришлю вам своих секундантов! – кивнул князю Архаров.

– Думаю, этого не понадобится, – процедил сквозь зубы Григорий Орлов и приказал лакеям. – Подайте осетров со льда!

Принесли подмороженных осетров, превратившихся на холоде в подобие увесистых дубинок.

– Пусть победит достойный! – произнесла Екатерина, в голосе которой почувствовалось беспокойство, и бросила на песок лилию.

Князь, словно мечом, рубанул Григория Григорьевича сверху вниз, норовя попасть в голову. Орлов выбросил вверх руки с зажатой в них головой и хвостом рыбины, отразил удар. Выпустив голову осетра, Орлов сам нанес рассекающий удар в грудь противника. Князь охнул, покачнулся. Из раны на его груди струйкой потекла кровь. Он внезапно нагнулся, ударил острой спиной рыбы по ногам капитана. Тот резво подпрыгнул. Оружие князя со свистом прошло под ногами Григория. Орлов, оказавшись на песке, опустил свою рыбу на спину соперника. Князь, получив жестокий удар по спине, со стоном попятился, теряя равновесие. Орлов продолжал крушить противника. Все ниже и ниже сгибался противник Григория. Наконец, князь под градом ударов распластался на песке. Орлов тюкнул поверженного врага в висок острой рыбьей мордой. Соперник, вытянулся на песке, не подавая жизни.

– Да ты, брат, его убил, – протянул Алексей Орлов.

– Так и было задумано. Дурак подослал князя, чтобы он скомпрометировал матушку-императрицу. Меня об этом наши друзья-царедворцы предупредили, – ответил Григорий Григорьевич и грозно глянул на Николая. – А тебе, Архаров, деваться некуда! Ты слишком много узнал. Или с нами, или не уйдешь отсюда!

– У меня, как и у всех русских людей, Дурак поперек печенки сидит. Поэтому, стращать меня не надо! Не сегодня-завтра сам бы к вам пришел.

За собраниями заговорщиков, быстро перетекавшими в попойки, пролетела пара недель. Затем приехали Прасковья Ивановна с Машенькой. Архаров встретил их у городской заставы. Показал кучеру, как проехать к небольшому домику двоюродной сестры помещицы – вдовы статского советника Агафьи Еропкиной.

– Мы у тебя, Агафьюшка, ненадолго задержимся, – молвила троекратно расцеловавшись с родственницей, Прасковья Ивановна. – Пока свой дом не купим, поживем, коли позволишь…

– Хоть год живите, сестрица! – ответила Еропкина. – Только не обессудьте на нашу тесноту. Муж мой покойный, Гаврила Сергеевич, взяток не брал, казну не крал. Ну а с трудов праведных не наживешь палат каменных.

– В тесноте, да не в обиде, Агафьюшка! Девки-служанки у тебя в людской поживут, а мужики и на дворе ночевать могут – уже тепло! Тебя, Николенька, – повернулась Прасковья Ивановна к Архарову. – Попрошу помочь подыскать нам дом. Машенька – невеста на выданье. Ей в приданое хороший дом нужен, с колоннами и садом. За деньгами я не постою! И еще – нам нужно попасть во дворец, на куртаг к государю императору.

Архаров не успел ответить. В гостиную, где шла беседа, втерся денщик Алексея Орлова.

– Так, что его благородие господина прапорщика сержант Алексей Григорьевич Орлов приглашает незамедлительно прибыть!

– С каких это пор сержант командует офицером? – нахмурилась Прасковья Ивановна.

– Дело большой государственной важности. Я сам сказал сержанту, где меня найти, – ответил Николай. – Кстати, у него я встречусь с персонами, приближенными к императорскому двору. Попрошу их представить вас государю.

В сенях Машенька прижалась к Архарову, покрыла его лицо поцелуями.

– Люблю, люблю! – страстно шептала она. – Маменька хочет выдать меня за знатного человека. Мне никто, кроме тебя, не нужен! Ты – моя любовь, моя отрада! Придумай что-нибудь!

– Обязательно придумаю, солнышко мое! – Николай прижал ручки девушки к губам. – На этих днях могут произойти великие события. Может так случиться, что сама Прасковья Ивановна пожелает в зятья только меня. Но сейчас прости, любимая! Долг зовет. Не знаю, скоро ли мы свидимся, – крепко поцеловал Машеньку в губы Архаров.