Анри Коломон - Франсуа и Мальвази. II том

– Я вижу у причала цементированный пол! Все указывает на то, что он постоянно используется. Да! и вот еще что. Я забыл вам сказать, итальянец говорил заходить справа. Я уж и не надеялся…

Но де Фретте не слушал, сорвавшись с места на котором стоял, побежал кричать рулевому… и вовремя! Под ногами почувствовалось как днище брига шеркнуло, протерев камни о камни, и только. Через минуту де Фретте радостно сообщил.

– Фарватер словно заказан у природы! Лоцман мне сообщает такие глубины, что я просто не перестаю удивляться. Здесь бы мог причалить даже «Арчибальд»!

Напоминание о «Арчибальде» маячившим поодаль заставило людей подумать об опасности. Положение загнанных, в котором они пребывали, не нравилось никому, как не нравилась сама эта местность, непонятная и безликая. Каждый желал поскорее достичь берега, вырваться с моря, ступить на твердую землю и поэтому планов на дальнейшее строить было не нужно, изголодавшиеся по земле люди, с вожделением ждали глазами когда они смогут на нее выбраться. А она уже приближалась. «Ореол» лавировал уже возле прибрежных камней. Все бы было хорошо в душе капитана, если б не ржание лошадей из трюма. Сейчас оно усилилось настолько, что похоже было они там тонут всем стадом. Побежали разбираться и вообще было уже пора готовиться. Перед тем как борт еще не коснулся гранитного основания собравшиеся на носу офицеры провели последнее короткое совещание.

– Друзья мои, нужно покинуть бриг, чувствует мое сердце нашему «Ореолу» пришел конец, ватерлиния пошла вниз, – со скрытой горестностью проговорил капитан, и не он один подумал о том, что так полюбившийся им за время их героического плавания «Ореол», их главный трофей, должен быть потерян потому что возиться с ним не представлялось возможным. По словам де Сент-Люка их здесь явно не за тех принимали, и чтобы не искушать провидение следовало самым скорейшим образом спасать самое дорогое – жизни и свободу. Горная артиллерия могла защитить их только с моря. А совсем вставать под защиту горы-острова с итальянцами непонятно что здесь защищающими и принимающих с паролем, независимым по духу ореольцам было обыкновенно невмоготу. Неизвестно еще как дело обернется?… Со всем этим очень туманным и непонятным. Если бы они видели испанские мундиры!…

В настоящий момент они видели более светлую цементированную площадку, вырубленную глубоко вовнутрь, от чего над ней нависали перистые глыбы вершин. Длина причала оказалась небольшой и капитан де Фретте предпринял большие старания чтобы пристать носом и серединой… левый борт перестал грести назад, скинули якорь, бриг тяжело стукнулся бортом и был придержан выкинутым концом каната к торчавшему железному набалдашнику пирса! На секунду внимание привлекли два темных пещерных входа в стене.

– Спускай нижний парус! – крикнул капитан де Фретте спускавшимся матросам, внимательно глянув на гору-остров. Гребцы бросали свои весла, первые начали перелазить через борт, который в одном месте стали прорубать, а в другом перекидывать трап. На палубу выбежало несколько лошадок и вместе с ними как ветром принесло де Феррана с сообщением:

– Течь невозможно остановить!

– И не надо. Не своими руками топим и то ладно, англичанам меньше мороки будет.

Граф д’Олон услышав о предрешенной судьбе корабля первым своим побуждением бросился спасать пушки. По его зову к нему собрались его пушкари, помогать расклепывать стволы от лафетов и оттаскивать на причал. Те кто успел перескочить через борт помогали оттуда сгружать стволы на цементный пол. Д’Олон не терпя помощи в одиночку и таскал многопудовые чугунки, и сам же их ставил, сильно перехиливаясь через брусья борта. Остальные же люди, что оставались на корабле в основном были заняты выводкой коней из трюмной конюшни и перегоном их на другую сторону борта. Особенно много мороки доставила лошадь с переломанной ногой. Получилось что ее чуть ли не на руках пришлось перетаскивать через перекинутый трап. Очень сильно она упиралась, так что д’Олону пришлось за задние ноги выпихивать несчастное животное. Но с остальными получалось довольно быстро. Они сами становились ногами на досочный трап и перебегали вниз, словно наученные. Какая-то из них провалилась меж досок, но не страшно. Пока возились с ней, за ней образовалось скопление. Люди смешались в крупных телах животных и в какой-то момент вышла заминка. Пришлось использовать незаконченную затею с проломленным бортом. Но самое тяжелое во всей этой работе с конным стадом приходилось на тех, кому довелось первыми в панической спешке спуститься вниз и оттуда выгонять мечущуюся скотину. Темно, жарко, смардно и воды прибавилось по пояс, вот что довелось испытать на себе Рено и де Феррану, смотревших так же и за тем, чтобы не в меру резвые кони не сбили их в кучи плавающего тут же навоза. И конечно же на чем свет костеря конюха-Фернандо не заботившегося об уборке порученной ему конюшни. Выбираясь из ада вслед за последним отпущенцем, рискуя быть легнутым ретивцем, обои они тщетно мечтали выместить свое зло на незадачливом испанце.