Анри Коломон - Сицилия из рук в руки. Выборки из романа «Франсуа и Мальвази»

© Анри Коломон, 2016

ISBN 978-5-4483-4073-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Действия романа разворачиваются на фоне общеевропейской войны за Испанское Наследство в начале XVIII-го века по Рождеству Христову. Несмотря на затронутые многие места Европы и даже Магриба, основное повествование происходит в диковатом разбойничем углу острова Сицилия, куда волей случая занесло наших героев.

Близ Палермо, в лье от него по дороге идущей у северного сицилийского побережья расположилась вилла Фаворите, находящаяся в некотором удалении от того и другого в несколько скрытном месте. Туда к полуночи съехалось несколько карет. Собственно причиной к съезду и послужило собрание некоторых владетельных сеньоров и должностных лиц, выбравших для встречи это королевское владение.

Последней с дороги свернула карета вице-губернатора, так как за ней уже не было никаких других карет. На заднем же дворе виллы как раз наоборот, скопилось много таких карет и несомненно вооруженных людей. При прохождении возле них со своим личным секретарем де Ля Воро, князя де Шакка развязно поприветствовали, развязные в своем поведении люди в плащах. Не обращая на их потрясание оружием никакого внимания они поскорее прошли к ступеням лестницы освещенной огнем факелов.

Сразу за дверью в длинном полутемном коридоре их встретил и почтительно поклонился монах в черном. Под рясой у монаха явно чувствовалась кольчуга, которая, впрочем еще и скрипела. В сопровождении монаха они дошли до следующих дверей и были им пропущены после любезного раскрытия.

В маленькой зале за столом уже собрались епископ Трапанский… сидевший, подбоченясь на спинку стула, в митре лилово-пурпурного цвета, выделанной из тончайшего шерстяного полотна; чулки на ногах были того же цвета, но шелковые… и другой участник заседания широкоплечий дородный мужчина в богатом путевом костюме с чем-то недовольным выражением лица. Для тех, кто видел князя Сан-Кальтальдо впервые, могло показаться даже свирепым.

…Входя, князь де Шакка откинул назад капюшон своего плаща, открыв строгое с благородными чертами лицо тридцатилетнего человека и прежде всего аристократа, который только с ним счел учтиво поздороваться. Его черная незаметная бородка в нижней части лица еще более облагораживала и придавала толику изысканности.

Первое о чем они разговорились это еще об одном, кого следовало дождаться.

– А его сиятельство, должно быть уже здесь. Его карету я видел стоящей у угла. – сказал епископ Трапанский.

– Так значит нужно ему сообщить о нас! – решил князь Сан-Кальтальдо.

– В данном случае выйдет, что мы как гости напрашиваемся на разговор с хозяином.

– Черт побери, так и выходит!

– Нам в этом случае следует начать беседу без него. А вам князь /Сан-Кальтальдо/, чтобы не загубить в поездках ночь можно просто-напросто остаться здесь без всякого на то чьего-нибудь соизволения, – ревниво распалялся епископ, но чуть только послышались подходящие шаги и дверь открылась, узкое лисье лицо из подговаривающего приобрело приветливый и благодушный вид.

– А вот и маркиз!

Вошел маркиз де Спорада, живой и энергичной походкой подошел к столу.

– Извините, что опоздал, – легко кланяясь и усаживаясь на стул проговорил он. Его голос с груботцой, но в то же время с толикой самовеличия и рассудительности. Может быть внушительный голос, умение выслушать, вести разговор далее, делать заключения и вообще решать, постепенно выдвинули этого Спорада в руководящие роли с безусловным авторитетом, под влияние которого полностью подпал епископ, и в той или иной мере князья, постепенно упустившие инициативы действий из рук, оставшись лишь соискателями выгод… пожалуй наравных. Маркиз еще ни в чем важном себя не проявил, он оставался лишь тем кем был: финансовым сюринтендантом и находился пока что в милости у губернатора.

– Итак… Сразу о самом главном. Что конкретно кому из вас стало известно об английской эскадре захватившей Маон?

При этом вопросе взоры сидящих невольно устремились на епископа Трапанского, который обещал разузнать буквально все. Тот однако же слегка сконфузился и язвительно произнес: