В. Тюпский - Преодоление

Ехали притихшие. Тоска и печаль, неизвестность тревогой билась в груди молодцов. Но всё проходит!

Доехали до Москвы. Держались все вместе. Перешли на другой вокзал. Их встретил и провёл туда приветливый человек лет сорока. Потом он что-то объяснял о дороге, о трудностях, опасностях пути. И, наконец, усадил их на поезд, который шёл в сторону Саратова.

Ехали внимательно всматриваясь в окна вагона. Ночь страшная, пугающая, неприветливо глядела в окна, да ветер, пробегая по придорожному лесу, шумел вдоль железного полотна. Как разбойник!

Каждый думал свою думу. Никто не затевал разговора. Ефим, вспоминая проводы, чётко всё представлял в своём воображении. Жалко мать, очень уж она убивалась, да и батьку жалко. Но Ефим был твёрд. Раз надо, так надо! Дума как ветер, перескочила в те далёкие края, о которых надо узнать так много, что и представить трудно.

Так с думами, с остановками, где брали кипяток, они очутились на окраине города Саратова.

Остановка была не долгой, вышли из вагона. Человек, встретивший их, обстоятельно объяснил, что идти далеко. На почтовых [12] Почтовые – конная почтовая лёгкая повозка. далеко не уедешь! Деньги надо беречь на хлеб, и что дорога только начинается.

Разделились на малые группы, так как всей группой из двенадцати человек, трудно найти и ночлег, и подводу [13] Подвода – грузовая конная повозка. с лошадью.

Ефим и Дмитрий, его сельчанин, взвалив поклажу на плечи, поглядели в ту сторону, куда им указали, и тронулись в путь. Помолились и с Богом!

К ним присоединились ещё два земляка из соседнего села, Иван да Петро. В своей компании веселее и надёжнее!

На окраине города встретили мужика, ехавшего в нужную сторону, поговорили, и за скромную плату уложили свои мешки в телегу. А сами пошли следом.

Шли с полдня. Мужик указал, куда им идти дальше, а сам повернул в сторону, к виднеющемуся селу.

Сели парни отдохнуть немного и перекусить. Посовещались, и выходит, что если и дальше нанимать телегу, то скоро у них не останется ни копейки. Как ни бережно они относились к деньгам, хлеб и сало заметно поубавились. Деньги надо беречь, только на хлеб расходовать!

Решили идти пешком. Шли дружно, усмехаясь, что так они скоро дойдут куда нужно. А куда, никто и не догадывался! Разговоры постепенно утихли, рубашки взмокли, лица раскраснелись. Солнце припекало так, аж пот стекал по лицу.

Тут на пути попался ручей. Попили, умылись, и снова в путь. Шли дотемна. Сапоги хлюпали в дорожной пыли.

И вот, вдали показалось село. Усталые, но довольные, что много прошли, парни постучали в ворота крайней хатки.

К ним вышла вдвое согнутая старушка, опираясь на палку, вытирая слезящиеся, выцветшие глаза.

– Далече сынки путь держите? – прошамкала она беззубым ртом. Оглядела их внимательно и крикнула:

– Мишка! Эй, Мишка, скорее принеси водицы прохожим!

Мишка тут как тут! Принёс деревянное ведро, до краёв наполненное чистой, немного затхлой колодезной водой.

Пили наслаждаясь большой берестяной кружкой. Потом стали умываться. Старушка, стоявшая тут же, спросила:

– А где же ночевать будете?

– Бабуля, а может, пустишь нас на ночлег? – спросил Ефим.

– Я бы рада, – говорит старушка, – да мы так убоги, что могу только кипятку вам нагреть!

Хлопцы переглянулись улыбаясь. Они были счастливы, им большего ничего и не надо!

Это была их первая ночь в людях. Пили чай, от всей души благодарили бабушку и внука Мишку.

Расположились на полу, на свежем сене. Запах сена пьянил их. И лёгкая грусть пробежала по телу.

Но вот скрипнули ворота, въехала телега. Хозяин громко остановил лошадку:

– Тпру-у-у, Сивка!

Вошёл в хату здоровый мужик, сын старухи, и следом сноха. Путники повскакивали. Хозяин, добродушно улыбаясь, спросил:

– У мамы гости?

Путники неловко себя чувствовали, стыдясь своего положения. Сын старушки видимо не раз уже видел прохожих. Мягким голосом сказал:

– Ничего, отдыхайте. Затем спросил:

– Откуда и куда путь держите?

Парни сдержанно объяснили ему цель своего похода. И так мало-помалу завязался непринуждённый разговор.

Сын покачал головой и говорит:

– Я бы тоже не против с вами пойти, да что-то страшновато. Мать уже старая, а Мишке только седьмой год миновал. Тут немало проходило молодцов вроде вас. Говорили, вернутся, порасскажут обо всём. Да вот, уж, сколько лет, ни вестей, ни их не видели и не слыхивали! Видно где-то загинули! Или замерзли, или с голоду околели, а не то злодеи кочевники в полон [14] Полон – плен (старорусское) заарканили.