Вальтер Скотт - Анна Гейерштейн. Или Дева Тумана

Из плена мертвых скал, теснин унылых,

Широкой Галлии обуять брег.

ВЗОРЫ английских путешественников, утомленные постоянным созерцанием голых скал, теперь с удовольствием обратились в сторону местности, хотя и холмистой, но вполне пригодной к земледелию, судя по украшавшим ее нивам и виноградникам. Широкий и величественный Рейн стремительно нес свои серебряные воды сквозь этот пейзаж, разделяя надвое город Базель, расположенный на его берегах. Южная часть города, куда привела швейцарскую депутацию их стезя, представленная знаменитым кафедральным собором 94 94 Грандиозное сооружение, в древних своих частях – романского, в новейших – готического стиля, возведенное из белого и красного песчаника, с двумя высокими (67м) башнями; до 1529 года это был кафедральным собором. Собор построен в 1010—1019 гг. императором Генрихом II на месте бывшей здесь древнеримской крепости и в 1135 и 1185 подвергся некоторым перестройкам; в 1356 г. страшным землетрясением большей частью разрушен и потом восстановлен в готическом стиле; наконец, в новейшее время удачно реставрирован, оборудован великолепным органом и украшен живописными окнами. На хорах церкви происходили в 1431—1448 гг. заседания Базельского собора; в отдельно стоящей Соборной зале теперь помещается богатый музей средневековых предметов. на высокой террасе, выровненной руками человека и обрывающейся в реку, напомнила нашим путешественникам, что они приблизились к стране, в которой деятельность разумных созданий характеризовалась новыми величественными сооружениями, кои погребли под собой, такова уж их доля, прежние достижения человеческого труда, победившего некогда каменную унылость природы, сопутствовавшую нашим путешественникам на всем их пути.

За милю от городских ворот депутация была встречена представительным сановником, сопровождаемым двумя или тремя горожанами верхом на лошаках, покрытых бархатными чепраками. Первым они приветствовали ландмана Унтервальдена, а затем и его спутников, которые приготовились выслушать гостеприимное приглашение и любезно его принять.

Однако, представители Базеля, завели речи совершенно не те, что от них ожидали. Сановник с крайним смущением, приступил к исполнению возложенного на него поручения, справедливо полагая, что оно не является сколько-нибудь приятным для него. Базельский оратор начал с того, что имеется множество причин для более тесных и дружеских отношений между его городом и городами Швейцарского Союза в дополнение к тем связям, что обеспечивают взаимную выгоду. Но, заключил он, по некоторым веским обстоятельствам, которые будут объяснены позже, Вольный Город Базель не может принять на ночь за своими стенами высокопочтенных депутатов от Швейцарского Союза, направляющихся ко двору герцога бургундского.

Филиппсон внимательно следил, какое впечатление произведет это неожиданное заявление на членов депутации. Рудольф Доннерхугель изъявил меньше удивления, нежели его товарищи, и, сохраняя совершенное безмолвие, казалось, более старался проникнуть в их чувства, чем расположен был обнаруживать свои собственные. Не в первый раз проницательный купец отмечал про себя, что этот резкий и вспыльчивый молодой человек мог, когда это сочеталось с его интересами, обуздывать природный свой норов. Что же касается других, то брови знаменосца нахмурились; лицо золотурнского бюргера зарумянилось подобно луне, восходящей на северо-западе; седобородый представитель Лесов тревожно посматривал на Арнольда Бидермана, и сам ландман казался более обеспокоенным, чем можно было бы ожидать при обыкновенном его хладнокровии. Наконец, он ответил сановнику Базеля голосом дрогнувшим от волнения:

– Такое заявление довольно странно слышать представителям Швейцарского Союза, явившимся с дружелюбными предложениями, в которых заинтересованы все добропорядочные граждане Базеля, каковых мы всегда почитали за наших лучших друзей, и кои сами только что подтвердили, что они таковыми и остаются. Однако, в пристанище, в защите городских стен, обыкновенном гостеприимстве, никакое государство не вправе отказывать даже недругам.

– Не по своей воле граждане Базеля поступают так, достойный ландман, – отвечал сановник. – Не только вас и ваших уважаемых товарищей, но даже мулов ваших мы приняли б с наивозвожным радушием… Но вынуждены поступить иначе.

– Кем вынуждены? – не сдержался разгневанный знаменосец. – Разве император прежде нами не научен…