Вальтер Скотт - Анна Гейерштейн. Или Дева Тумана

– Я рад, что ты не заставил себя ждать! – крикнул он Артуру еще на подходе, перекрыв своим голосом на мгновение шум водопада, будто и в нем искал соперника. – Я принес тебе меч Эрнста, моего двоюродного брата, – продолжал он, бросив на землю рукоятью к молодому англичанину принесенный им меч. – Не осрами его, англичанин, потому что брат никогда мне этого не простит. А хочешь, возьми мой, он не хуже.

Артур с некоторым пренебрежением посмотрел на оружие, пользоваться которым ему не доводилось.

– В тех странах, – сказал он, – где с честью знакомы, выбор оружия оставляет за ответчиком.

– В Швейцарии бьются по-швейцарски, – отвечал Рудольф. – Может, еще прикажешь драться на ножах?

– А ты предлагаешь махать косами? – отбил словесный выпад Артур, и, глядя на меч, который швейцарец расчехлил, тихо произнес: – Usum non habeo 84 84 Мне чуждо это оружие (лат.) – Перед битвой с Голиафом Давиду предложили вооружиться подобающим воину образом, но он отверг всякое оружие и предпочел ему пращу. .

– Уж не трусишь ли ты? – спросил швейцарец. – Если так, не бойся признаться, я не трону тебя. Что ты там пролепетал, как монах плешивый?

– Дуралей! – отвечал англичанин. – Не себя я жалею. Но напомнил тебе о битве между пастухом и великаном, где Бог даровал победу слабейшему и где оружие разнилось больше нашего. Я буду биться своим мечом. Надеюсь, он и теперь послужит мне так же как прежде.

– Что ж! Но помни, я предлагал тебе равные шансы, – пожал плечами горец. – Драться будем насмерть там, у водопада! Его рев заглушит твои крики о пощаде! – И Рудольф диким криком приветствовал родную ему стихию: – Э-ге-ге! Старина! Давно ты не слыхивала звона оружия! Взгляни туда, Артур, прежде, чем мы начнем! Там твоя могила!

– Самонадеянность тебя самого сбросит туда, – хмуро отвечал Артур. – Но я похороню тебя по-человечески – в Эйнзидельнской часовне закажу по тебе панихиду, твой двуручный меч сломают над могильной плитою с надписью: «Здесь спит медведь из Берна, коего английский ворон 85 85 Игра слов: bern по-швейцарски – медведь; имя Arthur имеет кельтскую этимологию и по одной из версий означает – ворон. заклевал».

– Как ни камениста Швейцария, – прорычал Рудольф в бешенстве, – такого камня в ней не будет! К бою!

И сколь они дошли до места схватки, Артур окинул его внимательным взглядом – это была ровная площадка подле разрушенных стен.

«Воистину, – подумал он, – человеку, владеющему своим оружием, не забывающему наставлений флорентийца Боттаферма, чистому сердцем, твердому рукой, и стоящему за правое дело, не следует опасаться меча двумя футами длиннее».

Мысля так и запоминая рельеф места схватки, которые могли дать ему преимущество перед противником в бою, он встал посреди двора, где ничто не могло ему мешать, и, отбросив плащ, обнажил свой меч.

Рудольф полагая противника изнеженным и трусливым, вложил всю силу удара в свой первый выпад, надеясь разом кончить с ним. Но спокойствие, с каким англичанин встретил сокрушительный удар, заставило вспомнить швейцарца о недостатках собственного оружия, и это слегка его охладило. Его меч, описав широкий круг через левое плечо, вернулся в исходное положение над головой исполина. Иной противник такую неосторожность мог использовать для контрудара. Но англичанин оставался неподвижен до тех пор, пока швейцарец не поймал на лезвие огромного меча лучи восходящего солнца, и ослепив их ярким отражением Артура, не двинулся на него, сделав подряд несколько коротких выпадов и продемонстрировав этим ловкое свое обращение с тяжелым оружием. Затем бернец приблизился к противнику на длину своего меча, и держа его обеими руками занес над своей головой. Англичанин держал свой меч в полусогнутой правой руке на уровне груди с небольшим уклоном вниз, изготовившись для отражения атаки.

С минуту они стояли так друг перед другом, пока швейцарец не сказал:

– Вперед, англичанин!

– Мой меч и здесь тебя достанет, – отвечал Артур; и не успел договорить, как меч швейцарца обрушился вниз с молниеносной быстротой, необыкновенной, учитывая величину сего оружия. Никакое мастерство владения оружием не могло остановить разящего удара, в который бернский удалец вложился весь, надеясь им закончить поединок. Но Артуру не изменили его внимание и ловкость. И прежде, чем тяжелый меч упал, он скользнул под него и уколол швейцарца в левую руку. Раздраженный неудачей, швейцарец снова поднял свой меч и с умноженной силой и яростью атаковал англичанина несколько раз к ряду – сверху, прямо, с боку и слева направо, – подобно все уничтожающему урагану. Юному англичанину пришлось выказать все, на что он был способен, чтобы уцелеть: он отступал и уклонялся, избегая ударов способных раздробить скалу. Но англичанин, ретируясь, придерживался руин, чтобы использовать их как прикрытие, и, будучи предельно внимательным, ожидал момента, когда враг ослабнет, или опрометчиво откроет себя, предоставив ему случай для ответной атаки. Случай этот вскоре представился, когда швейцарец вновь ринулся вперед и запнулся о камень, скрытый высокой травой; в этот момент он получил от своего противника нешуточный удар по голове. Рудольф зарычал: но не от боли, поскольку удар пришелся по наголовнику из гибкой стали, который предусмотрительно надел швейцарец под шапку, а от досады; и вновь вступил в схватку, хотя, как приметил Артур, уже без того напора, что прежде.