Борис Тумасов - И быть роду Рюриковичей

С той поры, когда Олег стал княжить в Киеве, воевода поверил в него. Он, Никифор, служивший Аскольду и Диру, теперь честно служил Олегу, ибо увидел: у этого князя твёрдая рука и его стремление объединить Русь совпало с желанием воеводы.

Звёзды погасли, и последняя сотня вышла из города. Олег повернулся к Никифору, бросил коротко:

— Пора и нам в сёдла, боярин.

На киевской переправе дружина не задержалась, пошла землями суличей. Реку без труда преодолели на бродах и здесь убедились: подвели печенеги, не явились. Великого князя суличи встретили жалобой: хазары их сёла разорили и дань, какую они для Киева собрали, увезли.

Олег посоветовался с воеводой, и решили не ждать орду Берина, самим идти вдогон за хазарами.

— Ты прав, князь: пока Берин подойдёт, хазары далеко будут, — сказал Никифор. — Их ещё отыскать надо.

Олег ответил, хмурясь:

— Не токмо на притоке, на самом Саркеле достанем, не уйдут от наших мечей.

И погнали гридни вдогон. Всё больше на рысях шли, привалы делали редко, ночами давали коням короткий отдых и снова в сёдла. Арсии уходили поспешно, но оторваться от дружины так и не сумели.

Настигли хазар в низовье притока Саркела, где тянулась гряда курганов. Караульные донесли: к арсиям подоспела подмога. Всего собралось хазар до двух тысяч, и они изготовились встретить русичей.

— Как поступим, князь? — спросил воевода Никифор.

— Дадим бой. Хазары подковой изогнулись, мыслят, мы в мешок влезем. Как бы не так! Ты, воевода, всей дружиной на правое крыло навалишься, а я с тремя сотнями гридней обойду хазар и, как они тебя теснить почнут, ударю в их левое крыло. Вот тогда и поглядим, кто кого одолеет!

Тронул Олег повод, и послушный конь легко понёс князя, а следом поскакали три сотни гридней...

Въехал воевода Никифор на ближний курган, приподнялся в стременах, разглядывая неприятеля. Вот они, арсии, всей силой изготовились. А за спиной Никифора всего семь сотен гридней. Ждут команды воеводы.

Повернулся Никифор к дружине:

— Други, хазар много, но за нами правда. И смерти не бойтесь, в бою помирать легче, чем в избе на лавке. Ко всему нам, русичам, от хазар бегать постыдно, аль мы их не бивали?

Заиграла труба. Обнажив мечи и перекинув щиты со спины на руку, сотни перестраивались на ходу в боевой порядок, двинулись на хазар, выставив копья. Им навстречу тронулись арсии. Сшиблись. Замелькали мечи и сабли, зазвенел металл. Храпят, ржут кони. Крики, рёв тысячной вооружённой толпы. Смяли гридни правое крыло, но на них уже давит чело и левое крыло. Развернулись арсии, недалёк миг — и сломится киевская дружина: всей силой навалились на неё хазары, орут победно.

Но тут, когда до исхода боя, казалось, оставалось совсем мало, сотрясая землю, вынеслись новые сотни русичей, в самый раз успели, ринулись в сечу. Дрогнули хазары, сломились, побежали. Ринулась им вслед дружина, ворвались гридни в хазарские сёла, что по притоку Саркела, мечом прошлись по ним. Полыхали хазарские жилища, огонь и дым застилали небо, и никого не щадили гридни. Кровавую тризну справила дружина по княгине Ладе...

Возвращались обратной дорогой, скакали по безлюдным сожжённым сёлам, и длинными хвостами кони русичей развеивали седой остывший пепел.

Охота ушла далеко, постепенно стихли лай и крики. Охотились на лис и зайцев.

После обильных осенних дождей наступило тепло, и земля подсохла. Снова, как ранней весной, поднялась молодая зелень. Третий день Игорь и Свенельд травили лис и зайцев, гоняли по полям и перелескам. Охота оказалась удачной, подняли десятка три зайцев и с десяток лис. В зиму лисий мех был шелковистый, и заяц ещё не потерял цвет.

Игорь был доволен, и не хотелось в Предславино, на охоте забывал, что он князь и его ждёт жена. Отроком мнил себя, на Ольгу смотрел как на что-то необходимое: надо жениться — и женился. С ней ему бывало скучно, книги он не любил. Ольга охоту не признавала. Со Свенельдом же они летом и осенью били мелкого зверя и птицу, а зимой обкладывали волков и поднимали медведей. Иногда встречались с зубрами...

Обедать остановились на опушке. Псари кормили собак, отроки разнуздали коней, пустили их на выпас, другие занимались костром, снимали с зайцев шкурки, доставали из сум разную еду.

Усевшись на сваленное дерево, Игорь и Свенельд переговаривались.

— Не время ли в Предславино подаваться? — заметил Свенельд.

— Погодим денёк-другой, — отмахнулся Игорь. — Куда Предславино подевается?