Андрей Костюк - Сады Королевы. Бермудская история

– Переберётесь в другой дом, в чём проблема?

– В какой дом? Вот так просто возьмём себе целый дом?

– Оформите ипотеку, если не устраивает так, – сыронизировал Толга. – А если захотите, построите себе хоть дворец. Но давай не забегать вперёд. Осталось прожить ещё четыре дня и мнение ваше сможет поменяться много раз.

– Значит, не всё так сказочно, как кажется на первый взгляд?

Толга недвусмысленно усмехнулся.

– Несколько веков назад на Карибах, на небольшом островке Нью-Провиденс в городе Нассау обосновались морские пираты. Они называли себя Островным Содружеством. Остров решили превратить в независимое государство, начали обустраиваться. Появились постоянные жители. Пираты грабили торговые суда и тащили всё награбленное добро в Нассау. Прошло несколько лет, а их небольшое прибежище так и не превратилось из помойной ямы в процветающий город.

Толга замолчал. Он пнул босой ногой набежавшую волну, брызги от которой попали на девушку. Франческа задержала дыхание от ощущения прохладных капель на коже.

– Почему? – спросила она.

– Остаётся только гадать, – пожал плечами Толга. – Разве их замысел был плох? Нет, идея достойна уважения. Но, увидев тщетность своих усилий, эти пираты возложили ответственность за неудачу друг на друга, вышли в море и перестреляли друг друга с бортовых орудий. Так и закончилась история Островного Содружества.

– К чему ты рассказал мне всё это?

– А это ещё не конец. Островного Содружества не стало, но Нассау никуда не делся. После ухода пиратов, остров много раз переходил из рук в руки европейских колонистов. Город рос, развивался, судьба местных жителей была в их же руках и ни от кого не зависела, даже от англичан, которые там ошивались чаще, чем кто-либо. И посмотри на Нассау сегодняшний: красивый порт, маршрутная точка круизных рейсов, туристический рай. Ты думаешь, это пришедшие из Европы «распространители цивилизации» сделали остров цветущим? Нет. Они пришли на всё готовое и просто воткнули свой флаг в песок.

– Я всё равно не понимаю…

– Сады Королевы это не туристический центр. Не нужно относиться к этому месту так, будто вы с братом сможете сюда ещё как-нибудь вернуться, отдохнуть. Если вы решите остаться, поддавшись эйфории беспечности, вы никогда больше не вернётесь в свой мир. Так же, как если решите вернуться домой, Садов Королевы вы больше не увидите.

– Ты сравнил меня и Джона с европейскими колонистами, которые пришли на всё готовое? – Франческа прищурилась то ли от возмущения, то ли от света заходящего солнца, но выражение её лица сделалось недовольным.

– Нет. Но в том случае, если вы решите остаться, не делайте так, чтобы параллель между вами с братом и европейцами, или, что ещё хуже, Островным Содружеством, была уместна. Тут хочешь-не хочешь, а придётся начать жить заново.

Франческа более не задавала вопросов. Она до сих пор не была уверена, что до конца поняла Толгу. Обстановку разрядил мистер Вудс, появившийся у сестры за спиной.

– Я и не думал, что танцы так расслабляют! – заявил он и устало приобнял Франческу за плечи. – А чего все такие унылые?

Мистер Вудс улыбнулся, заглядывая в лица своих спутников. Но вопрос был, вероятно, риторическим, потому что Вудс сразу продолжил:

– Сюда бы сеньора Домингеса вытащить из его Панамы хотя бы на неделю, он бы вам всем показал своей сальсой, как надо танцевать!

Услышав слова Джонатана, Толга с укором взглянул на Франческу. Затем прибавил шагу и ушёл вперёд, оставив Вудсов одних. Франческа, впрочем, как и Толга, понимала, что сказанное Джонатаном, не претендует на серьёзность, но неловкость испытала.

– Чего это он? – удивился мистер Вудс.

– Не обращай внимания…

Невероятный образ жизни людей, выходящий за рамки понимания так называемого «цивилизованного» человека, являлся обыкновением для коренного жителя Садов Королевы. А те, кто попадал на остров благодаря собирателям, или, как окрестил их Джонатан Вудс – «пиратам», сочли этот образ жизни наиболее верным, лучшим, справедливым. Для человека любого поколения покажется невозможным существование общества без лидера, общества без какой-либо власти, сосредоточенной в одном человеке или группе людей. Такое общество, по обыкновенному мнению, должно погрузиться в неминуемый хаос. Даже воспринимая на слух слово «анархия», человек морщится. Общество нуждается в управляемости – вот та аксиома, которая держится в подсознании человека любого поколения, социального класса и профессии. И как бы неприятно эта аксиома не звучала в своей формулировке, мир привык к такому порядку. Мир не знает, как жить вне устоявшейся системы. Без устоявшейся системы. Мир боится перемен.