Илона Якимова - Минотавр и я

Да, мне нужна роскошная житейская драма… Но что бы это могло быть?! Что?

Голоса за стеной переходят в свару людей, каждый из которых хочет взять первенство. Наконец, они вваливаются как есть, втроем, затаптывая чертежи и расчеты.

1-й слуга. Дедал, царица послала за тобой!

2-й слуга. Дедал, Владычица Лабиринта велит прийти!

3-й слуга. Дедал, царевна потеряла мячик.

Дедал (хватаясь за голову) . Проклятые бабы!

Входит 4-й слуга.

4-й слуга. Мастер, Наследник требует к себе.

Дедал. Всем в одночасье… Зачем я ему понадобился? Хорошо, идем к Минотавру.

Все уходят. На полу остаются прут и круги.

Рыночная площадь в Гераклейоне. Поначалу из мрака доносятся голоса, потихоньку мрак редеет – и тогда видны лица.

1-й голос. Вода! Кому воды?

2-й голос. Рабы! Кому рабов?

3-й голос. Неужели благородные господа не желают свежего хлеба?

4-й голос. Рыба, рыба, живая рыба!

3-й голос. С прошлой недели, а все живая? Поскорей засоли ее, тетка Миррина, тогда она дольше продержится!

4-й голос. Ах ты, охальник! Да твой хлеб свеж, как эти камни – берегите зубы, благородные господа!

2-й голос. Рабы, свеженькие рабы!

3-й голос. Мясо, парное мясо!

5-й голос. Камарес, вазы стиля камарес! Настоящий камарес, подлинная древняя работа – только у нас!

3-й голос. Ну да, настоящий камарес! Купил трех горшечников с континента – у них глина в волосах – и лепит подделки в каменоломнях неподалеку от старого Феста…

4-й голос. Сливы, кому слив? Плотные, сладкие, берите сливы!

Через площадь медленно проходит Глашатай, и его голос взлетает над общим шумом.

Глашатай. Доброй торговли, люди! Солнцеподобный Минос желает вам доброй торговли!

Проносят паланкины знатных дам, носилки сближаются, их обитательницы высовывают друг к дружке головы.

1-я дама. Нет-нет, не бери его, душечка моя, он слаб на мужскую жилу. Твой прежний трудился куда основательней, а нынче они все лентяи!

2-я дама. Твоя правда, милочка, может, хоть на бычьей пляске я подберу себе кого из плясунов. Мальчики, говорят, возвращают молодость…

1-я дама. Проверим-проверим, сердечко мое. Мне пора. Целуй от меня мужа.

2-я дама. Непременно. И ты целуй от меня своего сыночка.

Носилки расходятся. Носильщики корчат рожи.

Нищий (блажит) . И будет день, когда Посейдон Чернорогий пошатнет саму землю, будет день… и мы услышим рев его, и спина его выгнется, и лопнет над нею твердь… Так было, и будет снова. И рухнет тогда Дом Секиры, как дважды лежал в руинах…

Терсит (с отвращением) . Ну вот, началось! Тетка Миррина, кинь этому ворону вяленую воблу, заткни ему пасть – за мной, ты знаешь, не пропадет.

Миррина (выполняя просьбу) . Добрый ты человек, Терсит. Не будь ты так уродлив, я б за тебя замуж вышла.

Терсит. С лица воду не пить, тетка Миррина. Будь ты помоложе на два десятка лет, уж я бы покувыркался с тобой на зеленой травке.

Миррина. Зрелое вино крепче хмелит, Терсит. Да только почтенной вдове не к лицу говорить такое и слушать…

К нищему, жующему рыбу, через толпу направляются двое стражников с Капитаном Стражи.

Капитан Стражи. Что ты тут дребезжал про священный Лабиринт, ты, дряхлое чучело?

Терсит (вмешиваясь). Менелай, дружище, брось ты старого Дава! Все ж на рынке знают: он полоумен. Кто принимает всерьез его трепотню?

Менелай (задумчиво) . Как по-твоему, от полоумия лечат удары в ухо?

Нищий весь сжимается.

Терсит. В безумных боги живут, их нельзя бить. Боги их гложут и мучают.

Менелай. Ты думай, что говоришь. Что, и весь этот бред о падении Лабиринта у него от богов, так, что ли?

Терсит. Эх, Капитан! Вышел ты на полдневную жару, несчастный, вместо того, чтоб сидеть в прохладе дома с красоткой женой – вот тебе везде крамола и мерещится. Лучше иди сюда, пропустим по кружечке…

Менелай. Ну, смотри… Зашейте пасть, что ли, старому хрычу, коли не хотите неприятностей. В другой раз не спущу…

Заходит в лавку к Терситу.

В углу площади возятся скоморохи, изображают бычью пляску. Публика вовсю веселится. Старый Дав принимается гадать прохожим, подбрасывая цветные камушки.