А. Дзиковицкий - Этнокультурная история казаков. Часть IV. Разрушение дома. Книга 5

В распоряжении Антонова-Овсеенко к этому времени имелись следующие силы. В направлении Гомель – Бахмач находился отряд Берзина (1.800 человек при 4 батареях). В районе Орла – Белгорода сосредоточился «Северный летучий отряд» Сиверса (1.300 штыков, 200 сабель, 60 орудий, 14 пулемётов). В самом Белгороде находился не подчинённый Сиверсу отряд Ховрина численностью 300 человек. (В своём первом докладе в Совнарком 19 декабря 1917 года Антонов-Овсеенко сообщал, что отряд Ховрина окончательно деморализован реквизициями). Кроме этого, в Смоленске формировалась «вторая колонна» Соловьёва (более тысячи человек), а в резерве находились брянский и великолуцкий отряды (свыше 300 штыков), смоленская батарея и некоторые не совсем надёжные части 17-го армейского корпуса. Из Москвы двигался отряд Саблина (1.900 человек, батарея, 8 пулемётов). Одновременно к Царицыну подтягивались полки 5-й Кавказской казачьей дивизии. Также планировалось прислать с фронта несколько латышских полков. Таким образом, первоначальная численность советских войск не превышала 6 – 7 тысяч человек при 30 – 40 орудиях и нескольких десятках пулемётов. Эта основная группа постоянно пополнялась силами местных формирований Красной гвардии и частями просоветски настроенных солдат гарнизонов городов, через которые по направлению к Донской Области продвигались революционные отряды. К концу декабря все советские силы, располагавшиеся в районах Луганска, Горловки, Никитовки, Родаково, Лиски, Чертково и других мест, составляли свыше 17,5 тысячи штыков и сабель при четырёх бронепоездах, четырёх бронеавтомобилях, 48 орудиях и 40 пулемётах. Они были сведены в три колонны, которыми командовали прапорщик Р. Ф. Сиверс, прапорщик Ю. В. Саблин и Г. К. Петров.

* * *

В последней декаде декабря 1917 года на территории Кубанского Войска находились уже весьма значительные воинские части, вернувшиеся с фронта. Они насчитывали три казачьи дивизии (1-ю Кубанскую, 2-ю и 4-ю Кавказские), пластунский корпус в составе двух бригад, некоторые отдельные полки других дивизий и ряд особых сотен. Кроме них в Области располагался Черкесский конный полк Туземной (Дикой) дивизии. Но казаки-фронтовики практически всех этих частей отказывались исполнять приказы войскового атамана и Краевого правительства. Атаман А. П. Филимонов впоследствии отмечал, что командиры прибывающих полков из Закавказья один за другим сконфуженно и грустно докладывали, что люди выходят из повиновения, открыто заявляют, что драться с братьями-солдатами не будут, и требовали роспуска по домам. Верным Правительству остался только один 1-й Черноморский казачий полк под командованием генерала Бабиева. Правительство уже в конце декабря с полной ясностью установило, что надеяться на регулярные казачьи войска нельзя, а потому приступило к формированию Добровольческой Кубанской армии. Основные надёжные силы Правительства были сосредоточены в городе Екатеринодаре. Здесь находились гвардейский казачий дивизион, запасной пластунский батальон, караульная команда, пехотная дружина и находившееся в стадии формирования юнкерское казачье училище. Общая численность находившихся здесь верных правительству частей составляла примерно 1,5 тысячи человек.

Но если этих сил вполне хватало для контроля над положением в кубанской столице, то их было явно недостаточно для противодействия возможному наступлению на Область советских отрядов. Поэтому Краевое правительство начало формирование добровольческих отрядов. Помимо отряда войскового старшины Галаева, насчитывавшего около 300 человек, в основном офицеров, и офицерского отряда капитана Покровского (первоначально до 20 человек), полковником Лисевским формируется партизанский отряд из юнкеров и молодых казаков. Краевая Рада поручила полковнику С. Г. Улагаю начать создание новых добровольческих подразделений из казаков. Но Улагай уже в самом скором времени открыто заявил о своём неверии в успех данного предприятия, поскольку в добровольцы записывались одни офицеры, а рядовые казаки служить не хотели. По его мнению, чисто офицерские организации «не будут встречать сочувствия у населения, и поэтому всё дело обречено на гибель». К данному мнению присоединились первый командующий Кубанской армии генерал Чёрный и генерал Букретов. Тем не менее, Улагай приступил к формированию «1-го Кубанского казачьего отряда защиты казачества».

Бывший комиссар Временного правительства К. Л. Бардиж начал бурную деятельность по организации из жителей Черноморья добровольческих отрядов так называемых вольных казаков. (В обиходе их называли гайдамаками). Первоначально они насчитывали до 3 тысяч человек и несли службу по охране Черноморско-Кубанской железной дороги. Но эти формирования являлись практически небоеспособными. В горных районах формировались черкесские отряды полковника (позже – генерала) Султан-Клыч-Гирея и есаула Щербины. Кроме этого, Краевое правительство рассчитывало найти опору в лице дислоцировавшегося в пределах Области Черкесского конного полка Туземной дивизии.