Александр Бабчинецкий - Предтеча. Роман

– На языке пустые разговоры, а в смрадном сердце – скаредные дела.

Смолятич беспрестанно наблюдал за каким-то движением. Вот он приложил ладонь к переносице, вгляделся.

– Слышь, друг Звяга, вижу я и очам веры нейму, похоже, степняки там купно собираются. Быть брани.

– Ты что, с дружиной хмельного опился на Купалу?

– Не было того, не лживил присягу ни разу. Зри сам зорче, там, за небольшой рощицей.

Звяга сразу разглядел рыжие пятна перебегавших людей, но было видно плохо: яркие лучи солнца били прямо в глаза, наворачивая слепящую слезу.

– Беги к воеводе, а я ударю в вечевой.

Ладим был выходцем из княжеских отроков, ещё отец его верно гнул спину князю Олегу. Сын же верою и правдою служит Игорю, за что и привечан теперь воеводским правлением. Но Ладиму оно горше полыни. Нет покоя на окраине княжества. Люд гибнет от недорода, голода, болезней и набегов кочевников, а воевода в ответе за охрану городища, но дружина мала. Многие уходят в города, оседают там в посадах.

Воевода только поднялся, он почивал в спальном покое, отдыхая после романеи, мёда, обильных яств и ненасытной любви с молодой наложницей. Голова раскалывалась с похмелья. После призывного удара в колоколец на пороге появилась статная рабыня со жбаном холодного кваса. Дрожащие губы жадно поглощали кисловатую влагу, насыщая тело и душу. В животе уже болотно булькало. Ладим удовлетворённо улыбнулся и вернул жбан прислуге, сладчайше тиснув её за полный зад. Рабыня игриво взвизгнула, зардевшись, качнула бёдрами и медленно удалилась. Разомлев от облегчения хотел уж было полежать, да передумал, вышел через сени на задний двор. И тут услышал гулкий стон вечевого била. Его звуки тягуче плыли над городищем, настораживая слух и обостряя внимание. Они рождали дерзкие предположения, ловкие сплетни, отрывали от работы, лишали удовольствий. Прислуга открыла калитку и впустила запыхавшегося Звягу, который вместо челобитья, сразу упал перед господином.

– Не вели казнить, воевода. Беда неминучая!

– Что стряслось? Чего несёшь, какая беда?

– Степняки собираются на том берегу тьмократно, бегают так быстро, моргнуть не успеем – они уж тут будут. Не равно душегубство и полон сызнова.

– Не трясись от страха, окромя одоления ничему не бывать. Ежели вместе возьмёмся, опрокинем супротивника.

– Давеча такожде вещал, токмо не так деелось.

– Молчи, баламут, начнёшь кричать на руку супостату, на цепи сгною. Подымай народ, но без толку не шуми.

– Вразумил ты меня, воевода!

Звяга выскочил на улицу, помчавшись вдоль домов. Призывный гул била собрал на стогне 10 10 Стогно – площадь в древнерусских поселениях. почти всё население городища. Смолятич уже перестал тревожить ударами мощное тело медного вестника. К взгорку, с которого спускался ремесленник, подходил княжеский наместник (тиун) Ольбер в сопровождении своих верных телохранителей и рабов. Его приход успокоил недоумевавшее и бурлившее гневом столпление. Тиун поднялся на возвышение и для начала призвал народ к здравомыслию и спокойствию. Затем хладнокровно объявил о нападении большой толпы кочевников и предупредил о ненасытности и алчности последних.

– Вооружайтесь, люди, кто чем может, готовьтесь к отражению злобного ворога. Не допустите немытых к своему жилью. Встретим их ненавистью да любовью к свободе и ближним. Лезьте на стены, защитим Ратицу, не посрамим память предков наших, не позволим косоглазым надругаться над прахом пращуров.

Вняв словам Ольбера, который организовал вкупе с воеводой противление нашествию кочевников, народ тоже начал готовиться к жестокой сече с воинством степняков. К полудню у заборолых 11 11 Заборола – основная стена крепости у главных ворот. собралась большая часть мужского населения. Более опытные ратники раскладывали оружие под рукой и наблюдали за передвижением врагов.

Те поторапливались, готовили связанные лестницы, шесты, верёвки. Они почти полностью переправились через Безымянку. Конные уже гарцевали на низкорослых лошадках перед частоколом, покрикивали, иногда вытаскивали из колчана стрелу и, почти не целясь, выстреливали из луков, но никуда не попадали. Это их развлекало, они хохотали, оскаливая жёлтые, изъеденные цингой зубы. Городищенские ратники отвечали только словесно: выкрикивали оскорбления. Детвора корчила рожицы, кривлялась. Прицельный выстрел конного кочевника ранил одного мальчишку. Тогда кто-то из старших приказал убрать детишек с городней 12 12 Городни – бревенчатый частокол в древнерусских поселениях. .