Владимир Леонов - Успешная Россия

Багратиону он предрек – французы придут, готовьтесь биться за веру, царя и Отечество.

Пришел Державин. Суворов уже знал, что умирает, и пошутил:» Ну какую ты мне сочинишь эпитафию?» Тот ответил, что никакая эпитафия не понадобится, достаточно слов» Тут лежит Суворов». Александр Васильевич одобрил: «Помилуй Бог, хорошо!»

Действительно, ничего лишнего. Суворов пришел в мир – Суворов уходит. Ничего с собой не взял. Но насколько же он преумножил таланты, полученные от Бога!

По одной версии, на смертном одре Суворов сказал любимцу императора графу Ивану Кутайсову приехавшему потребовать отчёта в его действиях: «Я готовлюсь отдать отчёт Богу, а о государе я теперь и думать не хочу…».

Также согласно одной из версий, когда граф Хвостов, бывший бездарным поэтом, пришёл к умирающему Суворову попрощаться, тот сказал ему: «Митя, ведь ты хороший человек, не пиши стихов. А уж коли не можешь не писать, то, ради Бога, не печатай».

6 мая он пожелал исповедоваться и причаститься Св. Христовым Таинствам. После причастия он сказал:» Семьдесят лет я гонялся за славою – все мечты, покой души – у Престола Всевышнего». Это были последние слова Суворова, обращенные к окружающим. Потом он начал горячо молиться. Дыхание стало сбиваться, а лицо – светлеть.

Парад лейб – гвардии и столичного гарнизона он все – таки принял. Из гроба! Салюты в его честь все – таки гремели. Современники вспоминали, что лицо его было благоговейным и спокойным.

Гроб несли в Александро – Невскую лавру. А ведь св. Александр Невский являлся небесным покровителем Суворова. Непобежденный военачальник уходил прямо к нему.

Придворные, боясь царской немилости, не осмелились прийти прощаться с Суворовым. В последний путь его провожал весь Петербург, город встал на колени, люди стояли на коленях и на улицах, и на балконах, и на крышах домов. Люди рыдали откровенно, взахлеб, оплакивая смерть великого полководца. За гробом по распоряжению Павла I шли всего лишь три батальона, но не гвардейские, не суворовские, не испытанные войной, а солдаты городского гарнизона, не нюхавшие пороха. Но они так чеканили шаг, так гремели камни мостовой, что было ощущение – в последний почетный караул встала вся гвардия Российской империи.

Легенда гласила: когда отпевание было окончено, следовало отнести гроб наверх, но лестница оказалась узкой. Гренадеры, служившие под началом Суворова, взяли гроб, поставили себе на головы и, воскликнув: «Суворов везде пройдет», — отнесли его в назначенное место.

Суворов сказал однажды:» Итак, скажу вам, что я проливал кровь ручьями. Содрогаюсь. Но люблю моего ближнего; во всю жизнь мою никого не сделал несчастным, ни одного приговора на смертную казнь не подписывал, ни одно насекомое не погибло от руки моей. Был мал, был велик (тут вскочил на стул); при приливе и отливе счастия уповал на Бога и был непоколебим (сел на стул) как и теперь».

Эпичная легенда говорит, что полководец вовсе [битая ссылка] не умер, а спит где – то в каменной пещере за огромными болотами (на его могиле, кстати, написано «Здесь лежит Суворов», но не указано, что он умер), и когда Расее будет угрожать опасность, он проснётся и освободит родину от злой напасти.

Суворов покрыл себя и русские войска неувядаемой славой. При жизни один из иностранных военачальников говорил ему: «У вас есть враги, но нет соперников»

Суворов завещал: « Потомство мое прошу брать мой пример: всяко дело начинать благословением Божьим; до издыхания быть верным Государю и Отечеству; убегать роскоши, праздности, корыстолюбия и искать славу чрез истину и добродетель».

Многое объясняют и слова Державина, сказавшего в день похорон полководца: « Вот урок, что есть человек».

Этот урок актуален во все времена.

(5) 17 мая 1801 года памятник великому российскому полководцу, князю Италийскому, графу А. В. Суворову был торжественно открыт на Марсовом поле в Санкт – Петербурге. На церемонии открытия, помимо многочисленной публики, присутствовали новый российский император Александр I, генералитет столицы и сын полководца.

Так говорил Суворов:

– Мы русские и потому победим.

– Не бойся смерти, тогда, наверное, победишь.

– Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

«Снести то на сердце, чего другой снести не мог, есть опыт твердой души, но учинить то добро, чего другой учинить не мог, есть похвальное дело».