Евгения ИЗЮМОВА - ДЕТИ РОССИИ

- И хорошо, что не приихалы, вин кака заваруха, - подытожил свой рассказ Старун. - Конечно, мы немцев раздолбаем, да скоро ли? Вот вопрос!

- Без паники, товарищ Старун! - постарался как можно строже сказать Иван. - Разобьем!

- Не кажи гоп, - буркнул Старун.

Жидков не одернул его, потому что и его самого одолевали сомнения

А Старун продолжал:

- С границы раненые бойцы шли, сказывали, что у них - танки да автоматы, а мы - с ними, родимыми, образца девятьсот пятого года, - и он кивнул на пирамиду трехлинейных винтовок. - Тут хоть какой храбрый да умелый будь, а с винтовкой против танка не устоять.

И опять Иван промолчал, подумав, как там держится соседний полк?

А полк, расквартированный в Граево, стоял крепко. Об этом сообщили десять бойцов, пришедшие утром. Они принесли запас продуктов, и пока усталые бойцы ели, рассказали, что полк не только устоял, но и шуганул немцев за границу.

- Вот, видите, Старун, за границу их отогнали! - обрадовался Иван.

Старун промолчал, старательно вычищая куском хлеба консервную банку. Не хотел он спорить с желторотым лейтенантом, только что вылупившимся из училища. А Старун пять лет в пограничном районе служил, обстановку на границе знал не хуже пограничников. В том, что Красная Армия разобьет немцев, он не сомневался, но ох, как долго, видно, придется ждать этого часа, и Старун покосился вновь на винтовочные пирамиды, пожалев, что старлей Комлев унес с собой автоматы, снятые с убитых немецких велосипедистов, выполняя приказ сдавать трофейное оружие.

А потом начался ад.

Время проходило как во сне. Дни были заполнены треском пулеметов, заунывным воем пикирующих бомбардировщиков. Но ДОТ был тщательно замаскирован или просто повезло - ни одна бомба не упала на их убежище. Однако грохот был страшный, и бойцы, как велел Жидков, стояли у амбразур, широко раскрыв рты, чтобы не оглохнуть. Старун, не стерпев, яростно зарычал:

- Мать твою… Где же наши соколы хваленые?!!

Не знал Старун, что в первые часы войны во время налетов на аэродромы было разбито более тысячи самолетов, и что многие соколы-летчики погибли, так и не взлетев. Да. Многого тогда они не знали. Известно было лишь одно - биться до последнего, защищая родную землю.

К исходу шестого дня немцы притихли, не рвались в лобовую атаку под огонь пулеметов. Оставив у амбразур часовых, Иван приказал бойцам отдыхать. Все они были похудевшие, почерневшие, заросшие, губы плотно сжаты, в глазах горел яростный огонек. Старун среди них выглядел щеголем - как-то умудрялся побриться, почиститься. Глядя на него, Иван тоже старался быть подтянутым.

Бойцы попадали спать вповалку. Иван встал у амбразуры, чутко вслушиваясь в ночь, вглядываясь в темноту, пытаясь понять, почему над лесом нависла тишина.

- Тихо-то как… - прошептал за спиной Старун. - Молчат немцы. К чему бы это, а?

Иван пожал плечами - он и сам не знал этого.

- Может, разведать, что к чему, товарищ командир?

- Хорошо, Старун, действуйте.

Старшина тихонько позвал:

- Ильин, Васюков, за мной!

Послышался шорох - это бойцы поднимались с пола. Потом потянуло сквозняком - открыли двери бункера.

Разведчики вскоре вернулись. С ними пришел незнакомый Ивану командир. В бледном свете, лившемся из амбразуры, он увидел, что прибывший в звании старшего политрука.

- Лейтенант, - сказал он, - вот приказ об отступлении. Отправьте бойцов в тыл, а вы остаетесь в моем распоряжении.

Жидков произнес:

- Разрешите посмотреть ваши документы, товарищ старший политрук.

Тот усмехнулся:

- Ну что же, я бы тоже попросил, хотя старшина Старун меня знает в лицо, - он достал из полевой сумки приказ, а из кармана гимнастерки - удостоверение.

Иван отошел к амбразуре, прочел приказ, изучил удостоверение и, возвращая документы, спросил:

- Как там, на границе, товарищ старший политрук?

- Неважно. Немцы прорвали оборону севернее нас. Граевский полк вынужден был отступить с большими потерями. Вас немцы просто обошли, однако с рассветом могут атаковать… Прикажите бойцам разгрузить машину, она в лесочке. Думаю, пятерых будет достаточно. А потом я объясню задачу.

Иван отправил к машине Старуна и пятерых бойцов. Вскоре они вернулись. У каждого на плечах был ящик, Старун нес бухту бикфордова шнура. Бойцы старались все делать бесшумно.

Жидков подозвал старшину, и политрук показал ему на карте, где группа должна встретиться с защитниками других ДОТов и подождать своих командиров. Не дожидаясь, пока бойцы углубятся в лес, он приступил к минированию ДОТа. Работал точно и споро, изредка отдавая краткие указания Ивану. Потом протянул бикфордов шнур до близких кустов, где можно было укрыться в воронке от бомбы, и поджег его. Через минуту в небо взметнулись, словно нехотя, куски бетона. Как эхо раздались взрывы справа и слева. От ДОТа, который Жидков защищал со своими бойцами шесть суток, осталась одна яма с глыбами бетона. У него сжалось сердце - ДОТ был им надежным убежищем все это время, он стал им домом.