Роберто Пайро - Веселые похождения внука Хуана Морейры

– Отлично сказано, – воскликнул я, ласково взяв его за руку. – Отлично сказано, и не будь я тем, кто я есть, я бы не давал вам советов.

– Кто же вы? – спросил он, вспылив.

– Я Маурисио Гомес Эррера.

Он замер, открыв рот. Я продолжал мягко и спокойно, уверенный, что моя опытность восторжествует над этим детским простодушием:

– И если бы вы посоветовались об этой статье со своей мамой, с доньей Тересой, вы бы никогда ее не написали или, по крайней мере, не напечатали… Мы друзья… близкие друзья с вашей мамой… с самого детства… и позже.

– Это не мешает…

– Спросите у нее…

– Разум сильнее чувства, у каждого времени свои требования…

– Чувство долга неизменно.

– Вы хотите сказать?… – крикнул он.

– Молчание!

Я встал и, расплачиваясь с официантом, произнес спокойно и внушительно:

– Поговорите с Тересой, Маурисио.

Он окаменел, словно пораженный громом.

На следующий день я просмотрел «Фейерверк»; обещанного продолжения статьи не было. Зато к вечеру я получил записку, подписанную «Т. Р.»:

«У вас есть разум, но нет чувства. Жизнь принадлежит вам. Бедного мальчика узнать нельзя, с тех пор как он понял. Но жить, убивая других, – наверное, это несчастье».

Меня охватил ужас, я вышел из кабинета, бросив записку на пол. Успокоившись, я вернулся и сжег ее, безжалостно, почти с яростью.

Какая глупость! Неужто из-за пустых сентиментальных рассуждений человек должен отказываться от своих великих замыслов или позволить кому угодно оскорблять себя!..

Уккле под Брюсселем, 9 декабря 1910 г .

Все сказанное неправда. Он не носил этого имени, не родился в Лос-Сунчосе, не происходил из этой провинции, и годы его деятельности определены неточно. Внести такую неясность – ничуть не умаляющую полной психологической достоверности рассказанного – пожелал он сам, вручая переписчику черновик своих воспоминаний, который затем взял обратно и уничтожил. При переписке рукописи переписчик, получив, разумеется, на то разрешение, пользовался полной свободой, – возможно, в ущерб непринужденному беспорядочному повествованию, – исправляя стиль, скрывая подлинное место действия, придавая участникам другие внешние черты, изменяя время событий, добавляя новые сцены и пейзажи, вставляя, наконец, – но с соблюдением известной меры, – назидания, комментарии и размышления... Помог ему в этом сам герой во время долгих доверительных бесед, которые вели они в Европе; помогли также иные из современников, и друзья и недруги, а кроме того, его собственное воображение и индуктивный метод – незаменимый логический метод для ошибочных выводов.

Такая «шлифовка» может объяснить, почему персонажи почти не употребляют привычного для них креольского жаргона, а также оправдать те или иные мнения, странные в устах героя, достаточно безнравственного, несколько циничного и почти всегда склонного к иронии. Добросовестность переписчика вначале побудила его, именно во избежание таких несоответствий, предложить следующий выход: повести рассказ от третьего лица и тем самым сделать его менее односторонним. Гомес Эррера наотрез отказался, заявив, «что это хорошо для романов», и запретил также изменить название, хотя страницы эти отнюдь нельзя назвать ни «веселыми», ни «похождениями», равно как и героя не назовешь «внуком» Хуана Морейры. Несомненно будут замечены и некоторые анахронизмы; в общем, одному дьяволу известно, что получится в результате всех этих запретов; переписчик умывает руки и снимает с себя всякую ответственность, ограничиваясь подтверждением, что великолепный почерк этот принадлежит ему. – р. х. П. (Прим. автора.)

Пикапика – лиана с жгучими, как у крапивы, листьями.

См: «Индийский город» Хуана Агустина Гарсиа. (Прим. автора.)

своего рода (лат.).

Уединенный сад (лат.).

Внезапность (лат.).

Чирипа – типичная одежда гаучо, штаны из целого куска полотна.

Смесь полынной настойки, оршада и воды, принятая в те времена и называвшаяся «швейцарской»… потому что полынную настойку привозили из Швейцарии. (Прим. автора.)

Jesus Hijo de Dios Salvador – Иисус сын божий, Спаситель (исп.).

Обучая по книге (лат.).

Дом, описанный в романе испанского писателя Бенито Переса Гальдоса (1843–1920) «Наполеон в Чамартине».