Лян Син - Лю Ху-лань

Эта новость взволновала Лю Ху-лань. Она давно с нетерпением ждала подходящего случая, чтобы заняться учебой и включиться наконец в революционную работу.

Сколько раз Лю Ху-лань задумчиво глядела на запад, на далекие вершины Люйлянских гор, едва различимые в легкой дымке тумана! Но девушке казалось, что она видит их ясно и отчетливо: люди, которые там жили и боролись, были ей хорошо знакомы. Поверяя матери свою прекрасную мечту, она говорила:

— Мама! Я так хочу туда! Когда я смотрю на эти горы, меня неудержимо тянет к ним! Там наша революционная база. Если бы я могла туда добраться, я многому бы научилась и смогла бы работать. Ах, мша, знала бы ты, как я хочу туда!

Но против желания Лю Ху-лань решительно возражала бабушка…

А как удачно все складывается сейчас! Такой чудесный случай! Разве можно его упустить? Но как только она вспоминала о родных, ей становилось горько и тоскливо.

Домашние не соглашались отпустить Лю Ху-лань на учебу и, уж конечно, были против того, чтобы она стала активисткой.

Родные Лю Ху-лань в годы антияпонской войны вместе со всеми участвовали в борьбе. Семья Лю полностью доверяла коммунистам, Народно-Освободительной армии, народной власти, поддерживала их. И в то же время эта семья во многом придерживалась старых обычаев. Особенно это проявлялось в отношении к Лю Ху-лань, когда заходила речь о том, что ожидает девушку после окончания учебы. Она станет активисткой, и тьма забот и обязанностей ляжет на ее плечи… Родные боялись, что неприятности и хлопоты выпадут на долю Лю Ху-лань. Кроме того, Лю Ху-лань совсем девчонка, а в их деревне не было еще девушек-активисток. Одним словом, доводов против учебы Лю Ху-лань было более чем достаточно. Девушка тосковала.

А тут еще Лю Фан поддразнивал ее:

— Лю Ху-лань! Скоро начнутся занятия, разве ты не собираешься на курсы?

Лю Ху-лань притворялась, что не слышит, но душа ее была в смятении.

Она решила посоветоваться с Цзинь-сянь, своей давней подружкой, рассказать ей о своем горячем желании учиться и об отказе родителей. Ее пылкость и энергия передались Цзинь-сянь, она заявила, что тоже поступит на курсы. Цзинь-сянь переговорила с отчимом, и он сразу же согласился. Таким образом, Цзинь-сянь быстро все уладила, чем вызвала зависть подруги.

Лю Ху-лань еще с детства завидовала Цзинь-сянь. Всякий раз, когда подруга надевала новенькие туфельки или платье, Лю Ху-лань бежала домой и требовала, чтобы ей тоже купили все новое. Почему другим девочкам покупают, а ей нет? Бабушка и мать объяснили ей, что отчим Цзинь-сянь — спекулянт, он не поливает землю трудовым пóтом, как отец Лю Ху-лань. Новая одежда для Цзинь-сянь достается ему легко, без особых усилий и затрат.

— Посмотри сама, платье Цзинь-сянь из тонкого полотна, оно куплено в городе на рынке.

А в семье Лю и взрослые и дети носили одежду из грубой ткани. Сами сеяли хлопок, сами сучили нити, сами ткали, сами шили. А одежда Цзинь-сянь сшита портным за деньги…

— Иди, иди, Ху-лань, бабушка научит тебя сучить нити из хлопка…

Бабушка была известной мастерицей в деревне Юньчжоуси и приучала внучку к труду. Училась Лю Ху-лань с большой охотой и, когда была еще маленькой, могла за день насучить четыре ляна [5] Лян — мера веса; равна 31,25 грамма. нитей. Лю Ху-лань надевала новую одежду. И хотя была она из грубого полотна, но ткала она его сама, своими руками. Такая радость была недоступна пониманию Цзинь-сянь. И впоследствии, когда Цзинь-сянь хвасталась своими обновками, Лю Ху-лань уже не видела в них ничего привлекательного. Наоборот, она с каждым днем все явственнее чувствовала: «Я и Цзинь-сянь не похожи друг на друга. Я из трудовой семьи. Мы кормимся и одеваемся собственным трудом».

И детское чувство зависти к Цзинь-сянь скоро исчезло. Лю Ху-лань была очень благодарна бабушке за науку.

А как спорилась работа в руках бабушки! Вот только отсталость ее приносила Лю Ху-лань много огорчений и очень удручала ее. Когда Лю Ху-лань увидела, как легко Цзинь-сянь получила разрешение отправиться на учебу, зависть вновь вспыхнула в ней.

В течение нескольких дней Цзинь-сянь хлопотливо готовилась в дорогу. Лю Ху-лань молча за всем наблюдала, а сердце ее горело огнем.

— Скоро начнутся занятия, Лю Ху-лань! — напоминали ей активисты…

Она долго отмалчивалась, но вот настал день, когда, по-видимому решившись на что-то, Лю Ху-лань воспрянула духом, повеселела.

Утром 14 октября Лю Ху-лань стала торопить подругу: