Александр Волков - Чудесный шар

– Перешить!

Но так вздулись каменные желваки его щек, такая ненависть сверкнула в красных, воспаленных от бессонницы глазах, что Матрена поспешно схватила полосы, нагнулась над ними в порыве виноватого усердия, и долго еще колени ее колотились мелкой дрожью.

Дмитрий чувствовал: такого напряжения долго не выдержать Целыми днями он работал, согнувшись, проверяя швы и лакируя с помощью солдата разложенные на полу полосы. Ломило спину – Дмитрий разгибался с трудом. От переворачивания тяжелых ворохов полотна болели руки. Только нервное напряжение поддерживало Дмитрия. Его дни и ночи мучила неотвязная мысль: «Успею ли?»

Слишком многое зависело от успеха его необычайного эксперимента. Не только свобода – о ней Дмитрий в спешке работы даже забывал в последние дни, – а возможность удивительного научного свершения, завоевание новой стихии, воздушной, которая до сих пор не подчинялась человеку… И все эти великие перспективы могли рухнуть из-за того, что человеконенавистник поп нацарапал на него донос!

Дмитрий твердо решил закончить шар в воскресенье, а полет назначил в понедельник.

Егор Константиныч с сильно бьющимся сердцем вторично входил в крепость. Беспокойство о Мите не позволило старику оставаться в Петербурге; несмотря на страх перед тюрьмой, он снова двинулся в утомительный путь.

Выехали в пятницу на рассвете; в субботу в восемь утра Яким остановил лошадей у крепостной стены.

Гараська, наученный горьким опытом, своевременно доложил о приезде начальства, и «ревизор», войдя во двор, был сразу встречен комендантом. Рукавицын радушно приветствовал гостя, но лукавая улыбка майора смутила Егора Константиныча: так встречают друг друга заговорщики.

– Вот вы и опять пожаловали, ваше превосходительство, – развязно заговорил Рукавицын. – Прошу ко мне, закусить с дорожки. А человека оставьте здесь, в караулке.

«Заберет или нет? Неспроста смотрит… И Якима задержал…»

Когда Антонина Григорьевна накрыла на стол и расставила ассортимент настоек, майор кивнул ей выйти.

«Начинается…» – подумал Марков.

Но Трофим Агеич тоже волновался и не решался приступить к щекотливому разговору. Выпив подряд три стакана имбирной, он вытер усы и смело сказал:

– А я знаю, ваше превосходительство, зачем вы приехали!

У Егора Константиныча запрыгали губы. Он остолбенело уставился на дверь, ожидая, что оттуда выйдет взвод солдат.

– Что… Что вы знаете? – пробормотал он.

– Да уж знаю, не беспокойтесь, хе-хе-хе…

Майор пришел в игривое настроение духа. Мысль, что он может безнаказанно пофамильярничать с грозным начальником, развеселила Трофима Агеича. После паузы он таинственно добавил вполголоса:

– Пало мне на ум, что вы от Александра Борисыча…

У старика сразу отлегло от сердца.

– Ну и что же, сударь? – более спокойным голосом спросил он.

– Так я вам доложу, ваше превосходительство, что их высокопревосходительство Александр Борисыч напрасно беспокоятся. Господин Ракитин производят свой опыт, и дело у них идет своим чередом.

Марков пристально посмотрел в глаза майору. «Не арестует», – решил он и рискнул на большее:

– Я хочу видеться с ним!

– Вы… с ним… – Мысль о новом неслыханном нарушении тюремных инструкций ошеломила коменданта. – Ваше превосходительство, рад бы всей душой, честное слово! Да нельзя… Ей-богу!..

– Тогда… Ну вот что, майор, передайте записку!

– Записку? – Майор колебался.

– Об этом никто не узнает. А Бутурлин вас наградит…

– Эх, уж ладно, давайте! Семь бед – один ответ.

Записка была приготовлена Марковым еще дома, но осталась у Якима. Пойти за ней? Неудобно. Написать новую? Но комендант не должен прочитать ее. Впрочем, Марков скоро нашел выход.

– Сейчас напишу записку.

– В кабинет пожалуйте, ваше превосходительство.

Токарь задумался над листком бумаги и написал две строки:

Вручая записку, Егор Константиныч проницательно посмотрел на коменданта.

– Прошу вас, сударь, принести ответ.

Молча поклонившись, Трофим Агеич отправился в цейхгауз. По дороге он развернул записку, прочитал несколько слов и вытаращил глаза.

– Что за чертовщина? «Рикя… Топгай, иси…» По-каковски же это? Видно, по-немецки?

Простодушный майор не имел понятия о шифрах.

Отозвав Дмитрия в сторонку, таинственно сунул бумажку:

– От того, что в прошлый раз приезжал.