Юрий Борев - СТАЛИНИАДА

— Не надо шуметь.

Это заметил Сталин и сказал:

— Товарищ Ливанов, продолжайте играть сколько хотите. А вы, товарищ председатель, даже чижик-пыжик в искусстве играть не можете.

Надпись на постаменте

Надписи на памятниках, сооружаемых во всех городах, делал Сталин. Обычно он писал что-нибудь однообразно официозное типа: "Н. В. Гоголю от советского правительства". В Киеве поставили памятник генералу Ватутину и с согласия секретаря ЦК Украины Хрущева на постаменте написали на украинском языке: "Генералу Ватутину от украинского народа". Храпченко был в Киеве и, возвратясь в Москву, доложил об этом Сталину. Тот сильно разгневался, и Хрущеву попало за своеволие. С тех пор Хрущев невзлюбил Храпченко, но видимо, не был мстителен и когда стал главой государства, его отношение не мешало Храпченко работать в Институте мировой литературы. Он — человек, встречавшийся со Сталиным, — был моим сослуживцем. Наверное, верна шутка: "Всегда можно найти третьего человека, через которого можно выйти на президента США".

Какой степени?

В 1948 году Сталин отметил произведение Веры Кет линской "В осаде" и предложил дать автору Сталинскую премию первой степени. Фадеев, который иногда позволял себе вежливо и почтительно спорить со Сталиным, возразил:

— Все-таки, товарищ Сталин, это произведение хотя и заметное, не составляет гордости нашей литературы.

— Хорошо, дадим Сталинскую премию второй степени.

— Товарищ Сталин, мы все так высоко ценим ваше имя и премию вашего имени, что не должны присваивать Сталинскую премию за произведения не абсолютные.

— Ну, хорошо, — сказал Сталин, — дадим ей премию 3-й степени и не будем торговаться.

Скромная просьба

Докладывали о Сталинских премиях. Все уже было утверждено, когда Сталин спросил: нет ли еще чего-нибудь?

— Все. Есть, правда, еще одно дело, но мы и докладывать не стали. Режиссер Рубен Николаевич Симонов считает, что в прошлом году ему дали премию за более слабый спектакль, чем тот, который он поставил в этом году. Нынешняя работа представляется ему более важной, и он просит дать ему премию.

— Раз просит — надо дать, — ответил Сталин.

Превратности судьбы

Однажды Сталин в беседе с Фадеевым похвалил повесть Анатолия Рыбакова «Водители», опубликованную в 1950 году:

— Лучшая вещь в прозе этого года.

Неудивительно, что в 1951 году Рыбакова включили в список кандидатов, представленных к Сталинской премии. Вместе с этим списком Сталин просматривал короткие характеристики, подготовленные МГБ. Остановившись на характеристике Рыбакова, он посуровел:

— А почему включили в список Рыбакова?

— Лучшая вещь в прозе этого года, товарищ Сталин, — ответил Фадеев.

— Зачем включили? Неискренний человек. Сидел, скрыл свое прошлое и пробрался в партию. Разберитесь там, пожалуйста. Алексей Сурков и Фадеев с одной стороны стола и Берия — с другой согласно закивали головами. И было непонятно, кто и в чем должен разобраться: руководители Союза писателей в художественных достоинствах повести литератора Рыбакова или Берия в политических недостатках гражданина Рыбакова. Перед заключительным обсуждением кандидатов в лауреаты Сурков на всякий случай затребовал из отдела кадров личное дело Рыбакова. Картина получалась такая: в юности, в начале 30-х годов, Рыбакова посадили за выступление на комсомольском собрании.

Через несколько лет выпустили. В партию он не вступал.

На обсуждение Сурков захватил личное дело Рыбакова. Сталин просмотрел окончательный список, где, естественно, Рыбаков давно был вычеркнут. Обсуждения никакого не было, и все сидели молча. Сталин занес руку, чтобы поставить подпись, и вдруг вспомнил:

— А как дела с тем неискренним человеком, который обманул партию?

— Товарищ Сталин, Рыбаков не обманывал партию: он беспартийный, — прозвучало в ответ.

— Хорошо работаешь, Лаврентий Павлович, хорошо у тебя получается, — сокрушенно покачал головой Сталин и своей рукой вписал Рыбакова в окончательный список лауреатов.

Уроки Римской империи

Однажды Сталин принял участие в сессии Комитета по Сталинским премиям и обнаружил, что нет Фадеева и ряда видных деятелей культуры, приглашенных на заседание. Сталин сказал:

"Между прочим, Римская империя развалилась потому, что первостепенные лица поручали там государственные дела второстепенным".