Микаил Рафили - Ахундов

Ахундов осуждал доверчивость своих героинь, их суеверие, преклонение перед авторитетом дервиша, но одновременно утверждал новые принципы жизни, право женщины на любовь, на счастье, на борьбу за решение своей судьбы. В этом огромное значение комедии Ахундова. Она отражала новые веяния, новые идейные настроения, развивающиеся в Азербайджане под влиянием русского освободительного движения.

Много сарказма вложил Ахундов в свою пьесу, зло высмеивая самодурство и глупое самохвальство иранских визирей и военачальников. Визири кормят своих солдат баснями, ничего им не платят, а только бранят. Солдаты запуганы, невежественны, покорно сносят лишения и трудности. Невозможно защищать страну от посягательств чужеземцев, имея солдат, которые не знают, кому они служат, зачем служат. Голодные и нищие, они не могут быть опорой страны, не могут обеспечить оборону государства. Дервиш Мастали-шах рассказывает любопытный случай с Гаджи-Мирзой-Агаси: "Однажды я видел своими глазами в Тегеране, как он осматривал на Арсенальной площади пушку, называемую "Жемчужина". Вдруг семьсот сарбазов, окружив его, стали требовать жалованье. Гаджи-Мирза-Агаси нагнулся, снял с ноги туфлю и, осыпая сарбазов бранью и руганью, коршуном кинулся на них; они разлетелись, как стая перепелок. Гаджи-Мирза-Агаси не смог поймать никого из них. Он возвратился к пушке и, обращаясь к стоявшим тут же ханам, сказал: "Господа, вы видели? Я не знаю, как я возьму Герат с таким трусливым войском. Хорошо еще, что я кинулся на них не с саблею, а то, право, неизвестно, где бы остановилось их бегство? Впрочем, нельзя приписать это только трусости: сарбазы испугались моей решительности; отвага военачальника заключает в себе огромную силу!"

Ахундов еще не осознал глубоко, что основная причина обнищания народных масс в варварских порядках феодальной системы. Но в комедиях он уже начал свою умную критику феодальной действительности, стремясь разрешить самые животрепещущие проблемы современности. Он с сожалением говорит о том, что богатства Азербайджана остаются зарытыми в земле, экономические ресурсы не используются для общего блага. Невежество помещиков, их полное незнание жизни и опыта других народов, полное неведение в вопросах науки приводят к тому, что они мешают молодому поколению идти новым путем, получить образование, занять определенное место в общественной жизни. Но остановить рост и развитие новых идейных устремлений становится почти невозможным. Даже отсталый помещик Хатам-хан сознает, что человеку нужен ум, что необходимо знать не только языки, но и иметь представление о самых разнообразных вещах, уметь вести свои дела.

Ахундов имел свои положительные идеалы. Отчасти эти идеалы он выразил в образе молодого дворянина Шахбаза, жаждущего получить образование, стать на уровне своей эпохи. Он намерен ехать в Париж, а затем, вернувшись на родину, служить в Тифлисе, приобрести известность, стать полезным обществу.

Ахундов критически относится к стремлению своего положительного героя изучить французский язык. Он хорошо понимает, что дело не только в том, чтобы знать язык. В Париже можно приобрести некоторые знания, "увидеть хорошее и дурное", но самое главное — приобщиться к новому миру, изучить опыт других стран. Не мало отрицательных сторон и в жизни того города, куда так страстно стремится поехать Шахбаз. Хотя и в наивной форме, но, по существу, правильно критикует западные нравы Хатам-хан. По его мнению, "в Париже все наоборот". В этом городе процветает и взяточничество и разврат, такие же грубые нравы, как и в Карабахе, разница только в том, что там все проявляется в противоположной форме. "Мы красим руки хной, а французы нет; мы бреем головы, а они отпускают волосы; мы сидим дома в шапках, а они — с непокрытой головой; мы носим башмаки, а они — ботинки; мы едим рукой, они — ложкой; мы принимаем подношения открыто, они принимают их тайком. Мы верим всему, а они ничему не верят; наши женщины носят короткие платья, а их женщины — длинные; у нас в обычае иметь много жен, а в Париже — много мужей".

Логика Хатам-хана настолько убедительна, что даже просвещенному французу ничего не остается, как согласиться с ним. "Я не могу что-нибудь возразить против ваших суждений…" — говорит Жордан.

При всей своей высокой оценке европейской цивилизации Ахундов относился к ней критически, умел видеть отрицательные стороны европейской жизни. При всей своей ненависти к порядкам феодального общества умел видеть и язвы буржуазного мира, не отказался от лучших традиций культуры своего народа. Идейное направление его драматических произведений определялось национальными условиями Азербайджана, интересами и запросами трудовых слоев азербайджанского общества. И комедии его, новаторские по своей сущности, не отрицали, а утверждали национальное, без которого Ахундов и не мог бы стать подлинно народным драматургом.