Роман о Лисе

Чин панихидный был отпет,
Когда приблизился рассвет:
Труп, к погребению готовый,
Несут, в сосуд вложив свинцовый,
Всех изумлявший, столь красив
Он был. Под деревом зарыв
И мрамор возложив на яму
(Написано, как звали даму, 420
На нем, и сколько было лет),
Все шлют прощальный ей привет.
И эпитафию ваяло
Немедля чье-то начертало:
«Лежит под древом на горе
Та Крапа, что сестра Пестре:
Лис, отягчась грехом сугубым,
Ее убил, поддевши зубом».
Над нею слезы так лила
Пестра и Лиса так кляла, 430
Так Шантеклер, стоявший еле,
Был слаб, что очень их жалели.

Но понемногу плач утих,
И отступила скорбь от них:
«О император! — молвит свита.—
Мы наказать должны бандита
За то, что шкодил, куроцап,
И множество отгрыз нам лап».
Владыка отвечал: «Еще бы!
Бирюк, бояться сей особы 440
Вам нет причин, любезный брат.
Даю три дня, чтоб с ним назад
Прийти: не будет суд отсрочен».
Бирюк в ответ: «Я-буду точен».
Спустившись с косогора в дол,
На рысь он тотчас перешел
И, знай, трусит, не отдыхая.
Когда он отбыл, вот какая
Нечаянность произошла,
Ухудшив Лисовы дела. 450
Мессира Труса лихорадке
(Которой, помните, припадки
Два длились дня) пришел конец
Внезапно — милостив творец! —
У дамы Крапы на могиле:
Припав, когда ее зарыли,
К гробнице, здравым встал от сна.
Что мученица впрямь она,
Дошли до Изенгрина слухи:
Стал жаловаться, тотчас в ухо 460
Болезнь какую-то нашед.
Лечь у могилы дал совет
Рванель, и, вдохновленный словом
Его, он лег — и встал здоровым.
Но вера их была не та,
Что несомненна и чиста,
И хоть Рванель свидетель, все ж
Двор рассудил, что это ложь.
При этом счел иной придворный
И доброй новость, и невздорной. 470
Но счел дурной ее Гринбер,
В защиту Лиса массу мер
Принявший [473] . Об этом эпизоде также рассказывается во II-й «ветви» романа. в тяжбе их с Тибером.

А Лис, к каким прибегли мерам
Теперь, не зная, обречен:
Бирюк ужо под сенью крои,
Малпертуи укрывших, рысью
Трусит по тропке в крепость лисью,
Но вход медвежьей туши уже:
Так что остался он снаружи, 480
Уставившись на барбакан. [481] . Небольшое укрепление, защищающее подъемный мост или ворота средневекового замка.
А Лис, чье ремесло — обман,
Пойдя в момент его прибытья
Вздремнуть, забрался в глубь укрытья,
В норе была припасена
Им курица, весьма тучна,
Поскольку завтрак был не тяжек,
Всего из двух цыплячьих ляжек,
Проводит в неге он досуг.
У стен меж тем стоит Бирюк. 490
«Откликнитесь! — несутся крики.—
Лис, я Бирюк, посол владыки!
Идемте в поле: передам
Приказ вам королевский там».
Лис сразу опознал медведя
По очертаньям и, в беседе
Поддеть, как следует, его
Задумав, начал таково:
«Бирюк, вы ль это, друг любезный?
Затеей было бесполезной 500
Вас заставлять сюда идти.
Я сам ведь шел уже почти:
Мне лишь изысканной, французской
Полакомиться бы закуской.
Но коль двором устроен пир,
Вельможа просьбой: „Руки, сир,
Омойте!“ — там бывает встречен.
Привечен тот, кто обеспечен.
Быка под соусом внесут
Сперва, и вдоволь прочих блюд: 510
На всех сеньоров хватит пищи.
Напротив, тех к столу, кто нищи,
Чья жизнь — ни к черту, кус дерьма,
Не приглашают, ни в дома.
Хоть прижимают ближе к лону
Еду и держат оборону,
Псы успевают хлеб стянуть.
Питье раз в день, и то чуть-чуть.
Не получить им ниоткуда
Второй раз ни питья, ни блюда. 520
Костей, сухих, как уголь, где б
У слуг поклянчить, смотрят. Хлеб
Зажат у каждого в ладони.
У сенешалей [524] . Управитель замковой челяди в средневековой Европе. быть в загоне
Привыкли и у поваров.
Иной сеньор дает им кров,
Чтоб в низких помогли затеях,—
Сгори они и вихрь развей их!
Хлеб для него крадут, есть слух,
И мясо, чтоб кормил он шлюх. 530
Дабы избечь судьбы плачевной,
Я съел за трапезой полдневной
Немного сальца и горох,
Притом что завтрак был неплох:
Мед, купленный за семь денье,
Из свежих сот, был вкусен мне».
— «Христе,— тот молвит,— сыне божий!
Святый Эгидие, его же
Чтём тело! Есть ли этот мед
Еще? Не может мой живот 540
Ни в чем такой, как в меде, сыти
Найти и смака. Сир, ведите
Меня, и помогай мне бог!»
Не фыркнуть Лис в ответ не мог —
Уж слишком тот легко обманут,—
И пояс, коим дурень стянут,
Он незаметно окропил,
Сказав: «Когда б уверен был,
Что в вас союзника, коль туго
Придется мне, найду и друга, 550
Клянусь Ровелем [551] . Это имя (Rovel, Rouvel) произведено от французского слова roux — «рыжий». -сыном, мед
Я б выжал вам из свежих сот
И, чтоб набит был до отказу
Живот, вас проводил бы сразу
В лес Ланфруа [555] . Имя этого лесничего (Lanfroi) может быть с известной долей вероятности истолковано как «Холодная местность». Здесь текст оригинала не очень ясен: Ланфруа можно принять за имя лесника, за топоним (т. е. за название некоего леса) и за имя его владельца — какого-то сеньора Ланфруа (в Средние века название местности и имя ее владетеля очень часто совпадали). -лесовика.
Но надо ль? Думаю, пока
Не стоит. Окажу как другу
Я, потрудившись, вам услугу,
А вы мне сделаете зло».
— «Сир Лис, что с вами? Иль пришло 560
К разрыву наше вдруг знакомство?»
— «Да».— «В чем причина?» — «Вероломство,
Желанье нанести удар
Предательский».— «Во власти чар
Вы, Лис, коль на меня сердиты»,
— «Ну ладно, мы отныне квиты
На вас я злобу не сорву».
— «Почтенье к Властелину-льву
Питая, я дурным порывам
Столь чужд, что, будь вы справедливым, 570
Сочли б немыслимей всего
Во мне обман и плутовство».
— «Довольно, верю вам вполне,
Лишь будьте впредь добры ко мне».
И в путь пустились в одночасье
Лис с Бирюком уже в согласье.
Легка дорога, цель близка:
В лес Ланфруа-лесовика
Скакали, отпустив поводья,
И спешились, прибыв. Угодья 580
Все Ланфруа меж тем на скуп
Решил отдать и, первый дуб
Начав валить, над комлем дуба
Под клинья сделал два надруба.
«Бирюк,— промолвил Лис,— родной,
Вот и обещанное мной.
Там улей, загляни в колоду.
Час трапезы, вкусим же меду.
Сейчас полакомишься всласть».
Медведь в дупло сначала пасть 590
Сует, потом за лапой лапу.
Толкает снизу Лис растяпу,
Чтоб побыстрее лез, и вбок
Сам от греха подальше скок.
Кричит: «Раскрой пошире глотку!
Ждал посластить медком бородку,
Сын потаскухи,— рот открой!»
Ну, плут! ну, розыгрыш презлой!
И сколь наказан тот судьбиной,
Кто капли меда ни единой 600
Не выпьет, не оближет сот!
Бирюк сидит, разинув рот,
А Лис, чтоб завершить бесчинье,
С трудом, но вышибает клинья.
Когда же выбил, то не мог
Бирюк извлечь башку и бок,
Застряли в сердцевине дуба:
Сиди, хоть любо, хоть нелюбо,
Коль западнею защемлен.
А Лис, но каясь (ибо он 610
Не думает об исправленье),
Стал в безопасном отдаленье.
«Бирюк,— он молвит,— эку прыть
Вы проявили, чтоб схитрить,
Дабы не пробовал я меду.
Но знаю, как мне быть, коль шкоду
Вам повторить на ум взбредет.
Подлец вы, если этот мед
Не выкупите щедрой платой.
Уж то-то были б провожатый 620
Вы мне, уж то-то мне была б
От вас защита, будь я слаб,—
Оставили бы груш мне вялых».
На этом разговор прервал их
Сам Ланфруа, сир лесовик,
И в чащу Лис умчался вмиг.
А тот глядит: медведь распялен
На дубе, им который свален
Быть должен,— и в село бегом.
«Ату! — кричит.— Медведь! Возьмем 630
Руками голыми его мы!»
Селяне в рощу, им ведомы,
Пустились. На медведя шел
Кто взяв топор, кто цеп, кто кол,
Кто жердь в шипах. Спиной их взмахи
Предощущая, ждет он в страхе,
Трясется, слыша грозный шум.