Сергей Лексутов - Полночный путь

— Спи, Серик…

Серик закрыл глаза и мгновенно, будто в прорубь провалился.

Ночью ничего не случилось. Утром они торопливо запрягли лошадей, оседлали верховых и поспешно выехали из города.

Горчак спросил:

— Ты татьбой промышляешь… Что скажешь; они догонять будут, или засаду устроят?

— Засаду, скорее всего… — проговорил Серик. — Удобнее и надежнее.

— Эх, и другой дороги нет! — рубанул воздух кулаком Горчак. — Ладно, авось пронесет нелегкая…

Они стояли в ряд, перекрывая узкую просеку. Четверо. На крупных конях, в кольчугах и с длинными копьями.

— Это и всего-то? — изумился Горчак.

— Остальные в кустах прячутся, примерно на полдороги… — пробурчал Серик. — Может, помедлим?.. Вдруг следом большой обоз идет?

— Какой обоз?! — раздраженно воскликнул Горчак. — В это время обозы уже не ходят, припозднившиеся купцы либо на ладьях плывут, либо санного пути ждут. Давай так, двоих из самострелов ссадим, а двоих в копья. Им тоже придется на сшибку идти. А сшибка произойдет примерно там, где засада сидит… Ну, а там поглядим…

Горчак крикнул:

— Эй, что за люди? Пошто дорогу заступили?

В ответ раздался дружный хохот, крайний справа крикнул:

— Веселый нынче купец пошел! И глупый… Неужто непонятно, зачем дорогу вам заступили? Отдай казну, а сам иди поздорову…

— Нет у нас никакой казны! Дочку купеческую в пустынь сопровождаем!

Перекликаясь с татями, Горчак достал из мешка самострел, накрутил ворот, прикрывая полой плаща. Серик уже снарядил свой, подозвал ближайшего работника, шепнул, подавая стрелы:

— Как только поскачем, я тебе самострел кину — заряжай и стреляй, только в нас не попади…

Серик поднял самострел, прицелился и нажал на спуск. Резко щелкнула тетива — крайний слева завалился назад и покатился на землю. Горчак свалил крайнего справа. Серик кинул копье на руку и дал шпоры. Они скакали плечо к плечу, уставя копья. Татям ничего не оставалось, как тоже дать шпоры. Они сшиблись. Серику удалось угодить копьем по нижнему краю щита, в оковку, так что наконечник не завяз в дереве, а, скользнув под щит, угодил татю в живот. Братов наконечник из булата пропорол кольчугу, будто войлок. Оставив копье в теле врага, Серик выхватил меч, оглянулся. Горчак уже добивал своего мечом. Он, видимо, угодил копьем в щит, и только вышиб своего противника из седла. Из лесу, с двух сторон, уже мчались какие-то люди с дубьем, числом восемь. Серик засмеялся:

— Горчак, они без кольчуг, и даже без мечей! Поживе-ем еще!.. — и дал шпоры коню, направляя его на четверку, мчащуюся с его стороны дороги. Передний, страхолюдный верзила, с длинной, дремучей бородой, взмахнул огромной дубиной, намереваясь садануть коня по голове, но Серик успел натянуть поводья, и конь отдернул голову, дубина прошелестела мимо. Второй раз верзила замахнуться не успел; в глубоком выпаде с седла Серик колющим ударом проткнул ему бороду вместе с горлом. Второй напал сбоку, целя коротким копьем Серику в бок. Отбив копье, Серик развалил мечом подбиравшегося с другого боку с дубиной молодого парня, и, развернув коня, послал его на вооруженного копьем, потому как из двух оставшихся, он был самым опасным. Тать попытался остановить коня копьем, но наконечник угодил лишь в железный конский нагрудник, а сам копейщик заверещал как заяц под копытами коня. Серик оглянулся; Горчаку повезло меньше, он отмахивался мечом от наседавших на него троих разбойников. Когда Серик повернулся к оставшемуся противнику, тот уже улепетывал в лес. Преследовать его в таком густом лесу было опасно, а потому Серик напал с тыла на троих, наседавших на Горчака. Те, по-видимому, так увлеклись схваткой, что не видели участи своих товарищей. Вскоре все было кончено.

Горчак поднял личину, оглядел побоище, плюнул:

— Будете знать, что чужая казна тяжело достается… — вытащив льняную тряпочку, принялся старательно вытирать меч.

Подъехал обоз. Анастасия, с брезгливой гримасой оглядывая побоище, произнесла:

— Как вы жестоко…

Серик засмеялся, ответил:

— А они бы нас очень нежно и ласково зарезали…

Горчак распорядился:

— Соберите оружие, оно им теперь ни к чему, а нам с Сериком прибыток… Да и коней поймайте. Хоть и паршивенькие лошадки, а все прибыток, в ближайшем селе продадим…

Дальше Анастасия ехала молча, изредка взглядывая на Серика, и в глазах ее была жуть. Оттаяла она лишь на следующий день, но все равно вела себя тихо, больше не подшучивала над Сериком.