Хаим Зильберман - ВОССТАНИЕ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ

– Твоя мама, Юрко, не заслужила, чтобы я её место другой отдал… – промолвил он наконец.

Потом тяжело вздохнул и добавил:

– Пока ты был мальчонкой, я, понятно, и в мыслях не держал, чтобы дать тебе мачеху. А теперь поздно. В мои годы не так-то легко найти человека по сердцу. Такие дела делаются смолоду!

Когда началась война, Юрко был с экскурсией в Ленинграде. Без него записался Петро в ополчение, без него уехал в Винницу. Оттуда ополченцев отправили в Мариуполь. Больше месяца жили в казарме, ждали медицинской комиссии.

Наконец назначили комиссию. Большой группе ополченцев, в том числе и Петру Хоменко, объявили, что покамест людей их возраста не будут брать в армию. Петро вышел во двор казармы, остановился и задумался.

Что делать? Куда идти? Как жить?

Возвращаться домой? Но куда?.. На Винничине были уже немцы. Дорога домой шла через фронт, а на фронт его не брали!

Долго стоял Петро Хоменко во дворе казармы, не зная, куда податься, в какую сторону идти. Мимо проходили люди, встревоженные, озабоченные, не обращая на него внимания, а он всё продолжал стоять, растерянный и мрачный.

И вот случилось же такое, что, когда Петро Хоменко от нечего делать слонялся по незнакомому городу, к нему подошел какой-то паренёк в новом обмундировании, внимательно взглянул ему в лицо, спросил:

– Не вы ли будете Хоменко, батько Юрка?

– Я! – воскликнул Петро, взволнованно разглядывая паренька. – Вы что-нибудь знаете о Юрке?

– Мы с ним вместе были на экскурсии в Ленинграде… Вместе учились в агрошколе.

– Ну! Ну! – торопил Петро.

– Ваш Юрко в армии. Уже, верно, с месяц, как призван… Он меня просил, если я узнаю, где вы находитесь, или, если ненароком встречу, сообщить номер его полевой почты. По этому адресу вы можете ему написать…

– Смотри-ка, что же ты раньше-то не сказал?! – сразу перешел на «ты» Петро, обнимая паренька.

В ту самую минуту, когда в руках его оказалась бумажка с номером полевой почты Юрка, Петро Хоменко понял, что, как ни трудно ему придётся, он должен быть там, где находится его сын, должен делать то, что делает Юрко.

Он вернулся в казарму и встал в очередь к капитану, который принимал ополченцев. Наконец дверь перед ним открылась. Когда капитан поднял на него вопросительный взгляд, Петро сказал коротко, решительным тоном:

– Мой сын в Красной Армии – значит, и я должен быть там. Мы с Винничины, а там гитлеровцы… – Он хотел сказать ещё что-то, но капитан прервал его:

– Сейчас в армии очень трудно! Вы ведь знаете, что делается на фронте. Вам в вашем возрасте это может оказаться не по силам.

– А моему сыну?.. – просто спросил Петро.

– Ваш сын молод… – начал было капитан, но Петро нетерпеливо махнул рукой. Ему вдруг стало горько. Он почувствовал себя беспомощным, одиноким и никому не нужным.

– Какая у вас профессия? – сочувственно спросил его капитан.

– Какая может быть моя профессия? – с горечью отозвался Петро. – Крестьянин я, колхозник…

Он стоял молча и ждал решения. Капитан сидел, понурив голову, и о чём-то раздумывал. Петро Хоменко начал тихо, словно вспоминая:

– Могу за лошадьми ходить! Знаю немного кузнечное дело… Поваром работал…

– Вот это другое дело! – обрадовался капитан. – Теперь нам есть о чём разговаривать! Так говорите – повар?..

Он быстро написал записку и передал её Хоменко.

– Пройдите в казарму номер один, там сейчас работает медицинская комиссия. Думаю, – капитан внимательно взглянул на него, – думаю, что всё будет в порядке!

Петро схватил записку, выскочил из тесного кабинета и пустился бегом в казарму номер один. Так Петро Хоменко стал солдатом.

Каждую ночь, часа в три, у большой землянки, в которой помещается склад, собираются повара и их помощники. Приходят сюда и старшины, заглядывает кое-кто из батальонных писарей. К тому времени строёвки уже готовы, и ПФС начинает выдачу продуктов на следующий день.

В ожидании продуктов повара собираются группами, курят, перебрасываются шутками, рассказывают новости.

Старшина Ломакин пререкается с сержантом из ПФС, требуя какой-то старый долг, несколько килограммов крупы. Он долго ощупывает мёрзлые куски мяса, затем, мигнув дяде Пете, отводит его в сторону и шепчет на ухо:

– Ты это мясо не бери, понял? Подожди! Скоро должны подвезти другое, баранину…

Дядя Петя понимающе кивает и решительно отходит в сторону. Он садится на свои мешки и принимается за новую самокрутку.

Начальник ПФС, старший лейтенант Смирной, худощавый, очень высокий человек с белым помятым лицом и ввалившимися от бессонницы глазами, стоит в центре самой большой группы и рассказывает, как немцы обстреляли из миномета одного ротного повара: этот умник вздумал готовить галушки к супу и, чтобы лучше было видно, разжег здоровенный костёр. Ну и получил припарку!