Петр Боборыкин - Поумнел

— Тебе нездоровится?

Этот вопрос Александр Ильич сделал без всякой тревоги на лице. В Петербурге его бесстрастная мягкость с нею получила еще более условный оттенок.

— Я немного утомилась.

Она сказала ему про желание взять Лили и пойти к себе.

— А я должен еще попасть на вечер.

Куда он ехал, она не знала и не стала узнавать. Она заметила, что он был бледнее обыкновенного, и тоже не спросила — почему. Таких расспросов он никогда не любил и прежде.

Если бы она слышала разговор в кабинете и побывала в душе своего мужа, прошла бы вместе с ним через ряд подавленных едких ощущений, она поняла бы, почему он был так бледен.

В дверях гостиной показалась Лидия.

— Nina! — окликнула она сестру.- Tu t'en vas? [86] Note86 Нина! Ты уходишь? (фр.).

И вслед за тем она ленивой своей поступью подошла к ним.

— Какие они там все глупости переливают! — довольно громко произнесла она и кивнула взад головой на гостиную.- C'est a dormir debout!.. [87] Note87 Это вздор!.. (фр.).

— Вы едете? — спросил ее Александр Ильич, бывший с ней на "вы".

Он ей улыбнулся, и глаза его блеснули. В первый раз Антонине Сергеевне пришла мысль: "А ведь они пара! Какие оба красивые и видные!" Она даже начала краснеть от этой внезапной мысли.

— И вы обращаетесь в бегство? — шутливо сказал он Лидии тоном полувопроса. — Домой или еще в гости?

— Я должна бы заехать на минуту домой, но Виктор Павлович, конечно, не пожелает меня сопровождать.

— А он дома? — спросил Гаярин.

— Разумеется.

— Знаете что, Lydie, — заговорил он, оживляясь все заметнее. — Я еще его не видал… Довезите меня к себе… Я на минутку зашел бы к нему.

— Едемте.

Она тоже оживилась.

— Bonsoir, Nina… [88] Note88 Добрый вечер, Нина… (фр.). Когда же ко мне обедать?

— Не знаю, Лидия.

— Да ты совсем разомлела… с дороги…

И она прибавила, повернув лицо к ее мужу.

— Она у вас всегда в эмпиреях! Ха-ха!..

Смех у Лидии был неприятный, горловой и выказывал больше всего ее недальность.

Гаярин и Лидия пошли к передней. Он ничего не сказал Антонине Сергеевне; она только кивнула головой. Надо было возвратиться в гостиную, где кузина, наверное, будет удерживать ее. Придется сказать, что у ней начинается мигрень. Лили, кажется, весело сидеть с большими и воображать себя девицей… Зачем лишать ее удовольствия?

Но чего она тут наслушается? Зачем засаривать ее голову всем этим полумистическим вздором?

Надо было взять ее с собой. Антонина Сергеевна, совсем разбитая, скрылась за портьерой гостиной.

В эту минуту муж ее сходил с лестницы с ее сестрой и поддерживал ее немного под локоть. Он в своей ильковой шубе и бобровой шапке, она в светло-гороховой тальме, с песцовым мехом, — оба видные и барски пышные, — смотрели действительно парой, точно они молодые, выезжающие первую зиму.

До сих пор Лидия побаивалась своего шурина, но в этот приезд он ей показался совсем другим человеком. Она чутьем истой дочери Елены Павловны распознала, куда он стремится, и ей нечего было больше бояться. Они понимали друг друга прекрасно. Вот какого мужа ей нужно: блестящего, с красивым честолюбием, а не Виктора Павловича Нитятко: тот, если и будет министром, все равно не даст ей того, что ей надо было, не превратится в настоящего сановника, в уроженца высших сфер.

Гаярин вбок взглядывал на свою свояченицу, и ее профиль нравился ему. И ее видный стан, в светлой тальме, опушенной дорогим мехом, выступал так красиво на темном атласе каретной обивки.

Он упрекнул себя в том, что слишком высокомерно относился к ней, считал почти набитою дурой. А разве она в теперешнем его положении не годилась бы ему в жены гораздо больше, чем Антонина Сергеевна?..

Та — поблекла; как женщина, она для него почти что не существует, а это в брачной жизни человека, полного силы, печально и опасно. Да и помимо того, Антонина Сергеевна, не желающая «поумнеть», понять, что он теперь и куда идет, рядом с ним занять почетное место и там, в губернии, и здесь, в том кругу, где он будет отныне жить и действовать, — это вечная помеха. Гостиной она не создаст, связей не поддержит, будет только всех отталкивать и пугать, напоминать о его прошедшем, вызывать глупые, вредные толки.

Ну, Лидия пуста, не умна… Но для выездов и знакомств у ней есть: барский тон, эффектная внешность, умение одеваться и нравиться мужчинам, все светские аппетиты… Эта не стала бы ему делать диких сцен из-за того, что его собираются выбирать в предводители.