Алексей Зубков - Плохая война

Йорг, услышав сигнал, грамотно организовал отступление согласно собственного плана и не потерял ни одного человека из оставшихся к сигналу последних пяти. Рибадекин быстро прицепили к передку, моментально запрягли лошадь и настолько быстро, насколько это было возможно на узких улицах Швайнштадта, двинулись кружным путем к резиденции де Круа.

Маршрут, выбранный для отступления, учитывал последовательность взятия швейцарцами под контроль разных частей города, в связи с чем сильно отличался от кратчайшего. Поэтому команда артиллеристов встретила на своем пути не всю армию противника и даже не форхут, а всего полтора десятка солдат.

Первый из них замахнулся алебардой, но неожиданно остановил удар.

— Йорг, ты?

— Клаус? Вот так встреча!

Через секунду на замешкавшегося Клауса обрушились удары от соратников, посчитавших его трусом и предателем. Задержка дорого обошлась захватчикам, артиллеристы выстрелили картечью из пары аркебуз и, выхватив мечи, бросились в атаку. В узкой улице города швейцарцам не удалось использовать свое численное преимущество, но их все же было слишком много. К тому моменту, когда с одной стороны на ногах остался один Йорг, с другой стороны против него стояли четверо.

Но старикан оказался очень непрост. Сорок лет боевого опыта это очень много, тем более, что никто из противников не мог похвастаться и пятью. Первый был убит броском кинжала. Пройдя между вторым и третьим, при этом парировав все их удары, Йорг легко заколол своим коротким тесаком четвертого, даже не успевшего отреагировать. Далее последовали два четких приема, на мостовую упали ещё двое убитых. Путь свободен.

Город захвачен. Середина дня. Немногочисленные защитники всё-таки смогли отступить на последний рубеж.

Гарнизон выполнил свое обещание не трогать ратушу и ближайшие городские постройки, а бургомистр и горожане выполнили поставленное условие — укрепить рубежи обороны у дома де Круа. Осажденный объект находился в центре почти квадратного двора, окруженного по периметру вспомогательными постройками. Собственно дом состоял из двух очень разных строений — древней четырехэтажной башни с окнами-бойницами и недавно пристроенного к ней более молодого двухэтажного крыла с дверями и окнами пошире. Новое крыло в свое время не достроили, кроме голых стен там ничего не было. В башне высокое крыльцо вело сразу на второй этаж, на первом этаже кухня, из нее входы в продуктовый и винный погреба, на втором был один большой зал, он же столовая, на третьем — несколько комнат для прислуги, на четвертом — спальни хозяев. Под крышей площадка с бойницами во все стороны. На уровне второго этажа из башни был проход в новое крыло.

В огороженный постройками двор можно было попасть или по парадному въезду с площади, или по заднему с северной улицы. Сейчас оба проезда перегородили серьезными заграждениями из камня, кирпича и бревен, но которые пошли почти все нашедшиеся в городе запасы стройматериалов. Застройка вокруг не располагала к штурму с лестницами через крыши хозяйственных построек, тем более, что этих лестниц просто не было, и в существующих условиях делать их никто и не собирался.

Перед штурмом фон Хансберг оставил своих стрелков в окнах и на крышах, а пехоту выставил почти всю на баррикады. Отступить в дом никогда не поздно, а потом оставить новое крыло и отступить в башню. Кроме того, неизвестно, будет ли вообще штурм, и лучше изобразить, что у гарнизона остались ещё неплохие резервы, атаковать которые чревато неоправданными потерями. В дверях башни, выходящих на въезды, установили оставшуюся артиллерию. Привезенный Йоргом рибадекин — в сторону площади, итальянскую пушку — в сторону улицы. По замыслу Йорга, пушки должны прикрыть солдат при неизбежном отступлении от баррикад к дому. Маршруты отступления предполагают использование дверей в новом крыле, чтобы не перекрывать линию стрельбы. Пушки поставили внутри башни так, чтобы перевалившим через баррикады швейцарцам они были не видны.

В новом крыле почти весь первый этаж оказался занят под стройматериалы, часть которых была использована для постройки баррикад, местами лежали заготовки для оконных рам, сохло дерево для лестниц и перегородок. На втором этаже были сложены личные вещи солдат, там же укрывались солдатские жены и невоенный обозный персонал, не оставивший город на время сражения. У окон заняли позиции аркебузиры и арбалетчики.