Лютер Блиссет - Кью

Утром 19 апреля император Карл V созвал курфюрстов и князей и потребовал от них выработать определенную позицию в отношении Лютера, выразив достойное моменту сожаление в связи с тем, что вплоть до настоящего времени никто не принял энергичных мер против восставшего священника. Император подтвердил имперскую охранную грамоту Лютеру, сроком на двадцать один день, при условии, что брат не будет проповедовать по пути в Виттенберг. После полудня того же дня князья и курфюрсты собрались, чтобы обсудить это императорское требование. За осуждение Лютера проголосовали четырьмя голосами из шести. Саксонский курфюрст конечно же голосовал против, что стало его первым и единственным открытым выступлением в пользу Лютера.

Однако вечером 20-го неизвестные организовали в Вормсе два выступления: на первом высказывались угрозы в адрес Лютера, на втором, как говорят, четыреста дворян поклялись честью не отрекаться от «праведника Лютера» и объявили о том, что стали противниками князей и сторонников Рима, и в первую очередь архиепископа Майнцского.

Данное событие омрачило рейхстаг тенью религиозной войны и свидетельствовало о готовности сторонников Лютера к восстанию. Перепуганный архиепископ Майнцский обратился к императору с петицией, где просил пересмотреть вопрос в целом, дабы избежать опасности раскола Германии на два лагеря и угрозы восстания, и получил от него удовлетворительный ответ. Кто бы ни стоял за этими выступлениями, он достиг своей цели, растянув слушание дела и распространив опасения по поводу возможности осуждения Лютера.

Таким образом, 23-го и 24-го Лютер был подвергнут допросу назначенной императором комиссии, во время которого, как, возможно, уже известно Вашей Милости, он вновь решительно отверг предложение об отречении. Вопреки этому его коллега из Виттенберга, сопровождавший его на рейхстаг, некий Амсдорф, распространил слух, что вот-вот будет достигнут компромисс между Лютером, Святым Престолом и императором. Зачем, мой благороднейший господин? Мне кажется, по предложению курфюрста Фридриха, чтобы выиграть время.

В результате между 23-м и 24-м появилось множество самых разношерстных посредников, желающих наладить отношения между Лютером и Святым Престолом, который представлен здесь, в Вормсе, архиепископом Тревирским.

25-го состоялась частная, без свидетелей, встреча между Лютером и архиепископом Тревирским, которая, как и можно было предположить, свела на нет все дипломатические усилия двух предыдущих дней. И частным образом Лютер, как уже открыто и демонстративно делал на заседаниях рейхстага в присутствии императора, «сознательно» отказался отречься от своих тезисов. Таким образом, произошел окончательный и бесповоротный раскол. Одновременно в городе распространились слухи о предстоящем вскоре аресте Лютера.

Вечером того же дня были замечены выходившие из комнаты Лютера две подозрительные личности, завернутые в плащи с головы до ног. Хозяин гостиницы опознал в них Файлитцша и Туна, советников курфюрста Фридриха. Что замышлялось во время этой ночной встречи? Возможно, Ваша Милость сумеет найти ответ на этот вопрос в последующих событиях.

Утром следующего дня, 26-го, Лютер, не вызвав сплетен и пересудов, покинул Вормс с небольшим эскортом из своих сторонников, дворян. На следующий день он был уже во Франкфурте, 28-го — во Фрейбурге. Там он уговорил имперского герольда покинуть его и дальше проследовал в одиночестве.

3 мая Лютер съехал с главного тракта и продолжил свой путь по проселочным дорогам, объяснив изменение маршрута желанием повидать родителей, живущих в окрестностях городка Мера. Кроме того, он уговорил своих спутников ехать дальше в другой повозке. По словам свидетелей, когда он выехал из Меры, в карете он был один, если не считать Амсдорфа и его коллеги Петценштайнера. Несколько часов спустя его экипаж остановили несколько всадников, спросили у кучера, кто из пассажиров — Лютер, и, опознав его, силой вынудили следовать с ними в неизвестном направлении.

Вашей Милости будет очевидно, что за всеми этими махинациями должен стоять курфюрст Саксонский. Но, дабы Вы точнее оценили ситуацию, избежав поспешного, принятого под влиянием чувств решения, осмелюсь обратить внимание Вашей Милости на несколько вопросов. Кто был заинтересован в том, чтобы помешать отлучению Лютера от церкви, в том, чтобы его резкая критика прозвучала во всеуслышание? А следовательно, кто, стремясь оттянуть вынесение приговора, был заинтересован в раздувании угрозы восстания части рыцарей, желающих защитить монаха от папы и императора? Наконец, в чьих интересах было обеспечить безопасность Лютера, инсценировав его похищение, не позволяя себя обнаружить и скомпрометировать в глазах императора?