Дэвид Ирвинг - Вирусный флигель

Из рукописи мемуаров профессора Манфреда фон Арденне «Ein gliickliches Leben fur Forschung und Technik», которые выйдут в свет в ГДР примерно в 1972 году.

Весьма вероятно, что уменьшение длины диффузии явилось следствием загрязнения графита азотом воздуха. Только в 1945 году, проводя эксперимент «B-VIII» (в котором использовался отражатель из графита), физики поняли, сколь неверными были измерения Боте. Правда, ошибка Боте была хотя и решающей, но не единственной. Отказу от намерения изготовить реактор на природном уране способствовали и неверные результаты измерений эффективного сечения захвата медленных нейтронов природным ураном, полученные Вольцем и Хакселем. Они указывали значения между 0,1 ⋅ 10-24 и 0,2 ⋅ 10-24 см2, а на деле соответствующее значение равно 3,5 ⋅ 10-24 см2. Впоследствии ошибка была обнаружена и учтена в виде поправки, названной «дополнительное поглощение» (2,8 ⋅ 10-24 см2).

Точную идентификацию новых делящихся ядер выполнил несколькими месяцами ранее венец Шинтельмейстер. Он показал, что этот расщепляемый элемент почти определенно занимает в периодической таблице место элемента № 94 (ныне плутоний), а не № 93, и может быть извлечена химическими методами из уранового топлива, переработанного в котле в ходе цепной реакции.

Комиссия министерства авиационного производства по урановым разработкам — КМАУР.

Вот этот список: Гейзенберг, Гофман, Ган, Штрассман, Флюгге, Вайцзеккер, Маттаух, Виртц, Гейгер, Боте, Флейшман, Клузиус, Диккель, Герц, Хартек и Штеттер. Из всех перечисленных только Герц не принимал участия в атомных исследованиях. Он был отстранен по национальному признаку. Не потому ли и процесс Герца, самый подходящий для разделения изотопов, не толь ко не был применен немцами, но и никогда не упоминался в их работах?

В книге Маргариты Гоуинг «Британия и атомная энергия, 1939—1945», указывается, что это количество ошибочно, а фактическое количество окиси урана, попавшее в Германию, составило 600 тонн. В беседе с автором настоящей книги профессор Риль указал, что в действительности в Германию было доставлено гораздо более 600 тонн окиси урана.

В книге Маргариты Гоуинг «Британия и атомная энергия, 1939-1945», указывается, что это количество ошибочно, а фактическое количество окиси урана, попавшее в Германию, составило 600 тонн. В беседе с автором настоящей книги профессор Риль указал, что в действительности в Германию было доставлено гораздо более 600 тонн окиси урана.

Виновница ошибки, одна из секретарш Имперского исследовательского совета, повторила подобную ошибку и позже, в 1943 г., рассылая постановление Геринга об освобождении Эзау от обязанностей главы атомного проекта. Она вновь вложила в конверты не те документы, которые следовало. Через несколько дней она принесла свои извинения адресатам и сообщила, что на сей раз вложила нужные документы и... опять ошиблась.

Интерес военных к взрывчатому веществу нового типа ярко демонстрирует высказывание Мильха, сделанное им через несколько дней после совещания: «Заключите с нашими специалистами по взрывчатым веществам контракт— скажите им, чтобы они разработали взрывчатку, которая сильнее всех других взрывчатых веществ! Мы обязаны найти средства, чтобы отомстить за Росток и Кёльн, и, когда мы начнем атаковать, мы должны заранее знать, что это есть единственный удар, который разрушает города».

Вот цифры производства металлического урана в Германии («Дегусса», Франкфурт)

1)год — 280,6 килограмма (в лаборатории)

2)» 2459,8 » (на заводе)

3)» 5601,7 » »

4)» 3762,1 » »

5)» 710,8 » »

В 1944 году Фирма начала производство металлического урана в Грюнау (декабрь 1944 года - 224 килограмма, январь 194о года -376 килограммов, февраль — 286 килограммов).

Под именем Берга действовал ныне здравствующий Фредерик Бачке, норвежский судовладелец.

В их число вошли только добровольцы из Королевской армии Норвегии. Вот имена отобранных: лейтенанты Кнут Хауке-лид и Каспар Идланд, сержанты Фредерик Кайзер, Ханс Сторхауг и Биргер Стромсхейм.

В своей книге «Лыжи против атома» Хаукелид писал: «Временами мы задавали Тронстаду вопросы о таких подробностях, что он не мог дать ответа. В этих случаях Тронстад приносил интересующие нас сведения на следующий день. Это и навело нас на мысль о существовании кого-то, кто знал завод еще лучше Трон-стада».