де Луис - Немецкая пятая колонна во второй мировой войне

Польское общественное мнение воспринимало каждый из упомянутых процессов как новое доказательство немецких козней.

Отвращение ко всему немецкому укоренилось весьма прочно. Когда заходила речь о местных немцах, их обычно именовали “гитлерами” или “гитлеровцами”; это было равнозначно “дьяволам” или “детям дьявола”. Именно такой смысл вкладывал в эти слова простой народ. Натерпевшийся и измученный, он давал такие клички от всего сердца.

Поскольку подобные настроения носили всеобщий характер, совершенно очевидно, что пакт о ненападении, [90] заключенный между Польшей и Германией в 1934 году, уже не отвечал требованиям момента. Как правительство, так и общественность Польши усиливали свое давление на немецкое национальное меньшинство; поляки чутьем, которое было обострено печальным опытом прошлого, угадывали за самыми слащавыми речами Гитлера их агрессивный дух. С немцами из местного населения у поляков зачастую происходили столкновения.

В 1939 году напряжение стало быстро нарастать.

Было ясно, что Гитлер теперь предъявит требования относительно Данцига и Польского коридора, поскольку Чехословакии как независимого государства уже не существовало (в период захвата Чехословакии немцами польское правительство не преминуло воспользоваться благоприятным моментом и аннексировало спорный пограничный район Тешина). Еще в конце октября 1938 года фон Риббентроп внушал министру иностранных дел Польши Иосифу Беку, что решением проблемы могло бы явиться присоединение Данцига к Германии и постройка немцами экстерриториальной автострады через Польский коридор.

25 марта 1939 года, через десять дней после вступления Гитлера в Прагу, польское правительство, надеясь на поддержку со стороны Англии и Франции, решило окончательно отвергнуть домогательство немцев. В польскую армию призвали три возраста резервистов. Людей охватил энтузиазм. В тот же день демонстранты выбили стекла в домах некоторых немцев в Познани и Кракове, а также в здании немецкого посольства в Варшаве. Участники демонстрации перед зданием посольства кричали: “Долой Гитлера! Долой немецких псов! Да здравствует польский Данциг!”{61} Ходили слухи, что в Верхней Силезии уже начались бои. Многие считали войну неизбежной. Почти никто не сомневался [91] в том, какую позицию займет в этом случае немецкое национальное меньшинство.

28 апреля 1939 года Гитлер объявил о расторжении польско-германского пакта о ненападении.

Первыми жертвами неизбежной реакции Польши на данное событие снова оказались местные немцы. Немецкие сельскохозяйственные кооперативы были распущены, ряд немецких школ (их и до этого уже было немного) закрыли, местные немцы - активисты культурных учреждений - были арестованы. В середине мая в одном из городков, где на 40 000 поляков приходилось 3000 немцев, во многих немецких домах перебили утварь, разгромили несколько магазинов. В середине июня были закрыты все немецкие клубы, еще продолжавшие действовать к тому времени.

Между тем внутри самой Германии немцы развернули усиленную психологическую подготовку к войне. В апреле Гитлер принял окончательное решение о развязывании агрессии. Геббельс приказал журналистам публиковать все более и более провокационные сенсационные сообщения. Начиная с первых дней августа не проходило ни одного дня, чтобы немецкие газеты не поднимали жалобного крика о “преследованиях”, которым подвергается немецкое национальное меньшинство. Иногда подобные жалобы имели под собой некоторые основания, однако чаще всего это была заведомая выдумка или преувеличение.

Могли ли в этих условиях польские власти прийти к какому-либо другому заключению, кроме того, что немцы готовятся воевать? Власти принимали все новые и новые предупредительные меры против местных немцев, которые отвечали тем, что совершали тысячи попыток уйти через границу; при этом ими руководило не столько желание избавиться от трудностей настоящего, сколько страх перед будущим, которое их ожидало в случае войны.

В середине августа поляки в качестве предупредительной меры провели сотни арестов среди местных немцев. Их выбор пал снова на тех, которые играли видную роль в общественной жизни немецкого национального меньшинства. Были произведены многочисленные [92] домашние обыски На немецкие издательства и их органы печати наложили запрет. 24 августа 8 немцев, арестованных в Верхней Силезии, были застрелены по пути в тюрьму. На следующий день польская полиция обнаружила склады взрывчатых веществ на квартирах у двух лодзинских немцев. Одновременно из показаний одного из задержанных немцев выяснилось, что немецкие контрразведывательные органы (Sicherheitsdienst) забрасывают в Польшу агентов-провокаторов. Перед ними ставилась задача совершать убийства крестьян из состава немецкого национального меньшинства в Польше, для того чтобы Берлин смог возложить ответственность за эти убийства на поляков.