Федор Шахмагонов - Твой час настал!

Пока Дмитрий Шуйский бражничал, а Василий Голицын выжидал и высматривал, как пробраться в наступающей смуте на трон, войско Богданки увеличивалось. Поход Рожинского стягивал все больше и больше польских удальцов угасшего мятежа. Тянулись за польскими находниками и запорожские казаки, жаждая поучаствовать в грабежах. Пришел прославленный польский налет пан Лисовский, приговоренный королевским судом за разбой к повешению.

Уже и соседи Российского государства увидели, что впадает оно в бедственное состояние, а Шуйский будто бы ослеп. Шуйскому не хотелось признать, что его выдумка с переносом мощей царевича Дмитрия, его победа над Иваном Болотниковым, что все его грамоты не успокоили русских людей и не укрепили его власть.

Шуйского посетил шведский посланник Петрей. Он говорил, что и первый и второй названные Дмитрии ставленники Сигизмунда, что все в европейских королевствах видят, как король Сигизмунд ведет необъявленную войну с Российским государством, дабы ослабив его, завоевать малыми силами. Петрей предложил от имени шведского короля Карла IХ военный союз и шведскую военную помощь. Победитель Ивана Болотников отверг предложение.

Едва февраль — кривые дороги ушел со своими метелями, польские налеты начали действовать.

Пан Лисовский не любил многолюдных сражений, славился он умением наехать на противника, когда его не ожидают. Водил он свои отряды быстро и в то же время крадучись. Его союзники — ночь и непроезжие дороги. Брал он внезапностью и ратным умением своих рубак.

Царские войска бездействовали в Болхове, Лисовский по наказу гетмана Рожинского, двинулся отрезать Москву от южных городов, тем перекрыть доставку продовольствия в стольный город. Рязанские края не разграблены. Лисовский наметился взять богатую добычу.

Из Орла путь на Рязанскую землю по Тульской земле на Ефремов, оттуда по льду Красивой Мечи на лед Рановы, с Рановы по Проне старыми татарскими лазами. Появление в Пронске Лисовского и его налетов было полной неожиданностью. Воеводы без сопротивления открыли городские ворота. Город беспощадно ограбили. Из Пронска пан Лисовсикй собрался наехать на Коломну, но его опередил Прокопий Ляпунов. Он привел рязанский полк к Пронску. Лисовский сел в городе в осаду. Рязанцы пошли на приступ. Запорожцы из банды Лисовского не любили жестоких битв. Они дрогнули первыми. Но тут был ранен Прокопий Ляпунов. Рязанцы растерялись и протрубили отбой. Из Пронска рязанцы ушли в Зарайск под защиту его каменной крепости. Пан Лисовский пошел за ними. Рязанцы вышли в поле на Лисовского. Исход боя решила рота польских гусар. Гусары разрезали рязанский полк. Немало рязанцев полегло под Зарайскоом. Пан Лисовский ограбил Зарайск, в память о своей победе приказал захоронить рязанцев в братской могиле, насыпать над ними высокий холм и поспешил в Коломну. Коломну обороняли стрельцы. Слух о том, что царь Дмитрий вышел из своего укрывища обезоружил стрельцов. Они открыли ворота. Город был тут же ограблен. Лисовский засел в Коломне. Вскрылись реки, размокли дороги.

Весна дружно слила полые воды. К маю дороги просохли. Отсиживаться царским воеводам в Болхове стало срамно. Дмитрий Шуйский двинул московское войско к Орлу. Рожинский готовился к решающему сражению с царским войском.

Богданка загадал себе еще одну загадку. Если уж суждено ему побывать в царском звании, стало быть и грядущая битва с царским войском, превосходящим воинство Рожинского, будет выиграна не людской волей, а Господним предначертанием. Порешил он, что пусть это будет последним порогом в сомнениях. А тут еще подвернулся случай попытать судьбу. Нашелся человек, который вызвался доставить весточку в Ярославь к царице Марине. То ли отнесет письмо, то ли обманет. Все в воле Божьей, Юрий Мнишек и Марина, если поучат письма, как они отзовутся?

Ему ли не знать, как писать за царя Дмитрия письма, ежели все его польские письма писал. Подпись его руки Богданка знал. Он писал:

«Мы Дмитрий Иоаннович, Божией милостью Царь всея Руси, Великий князь Московский, Дмитровский, Городецкий и других многих земель и Татарских Орд, Московскому царству подвластных, Государь, Любезному отцу нашему! Судьбы Всевышнего непостижимы. Все, что бывает в мире, искони предопределено Небом, коего суд свершился надо мною: за грехи ли наших предков или за мои собственные изгнанный из Отечества, и скитаясь в чуждых землях, сколько терпел я бедствий и печали! Но Бог же милосердный, не помянув моих беззаконий, и спас меня от изменников, возвращает мне Царство, карает наших злодеев, преклоняет к нам сердца людей, Россиян и чужеземцев, так, что надеемся скоро освободить вас всех друзей наших, к неописуемой радости вашего сына. Богу единому слава! Да будет так же вам известно, что его Величество, Король Сигизмунд, наш приятель, и вся Речь Посполитая усердно содействуют мне в отыскании наследственной Державы».