Федор Шахмагонов - Твой час настал!

Конные полки сходились на рысях. Сходились лицом к лицу тяжеловооруженные шведы и польские уланы. Зборовский придержал гусар, в том и ошибся. Шведы встретили улан залпом из пистолей. Уланы напоролись на длинные копья, строй их был разорван. Шведы пустили в ход длинные тяжелые рапиры.

Шаховской, спасая уланские хоругви, послал своих конных. Но куда его гультящим деваться в бою со шведами. Их тут же опрокинули и все польское воинство побежало прочь.

Шаховской и Зборовский уходили стремя к стремени. Ни взлеты его крамолы, ни ее падения, ни монастырское заточение не лишили Шаховского способности мгновенной оценки событий. Он помалкивал, а мог бы подсказать Зборовскому, что здесь, под Торжком переменилось польское военное счастье, что польским находникам уже нечего искать на русской земле. Он еще не знал, что очередной приступ Сапеги отбит под Троицей, но мог бы объяснить полякам, что оборона Сергиевой обители подняла русских на защиту своей земли, что отныне тушинский Дмитрий сможет продержаться только русскими руками, а поляки стали для него гибельной помехой.

Ничего объяснять Зборовскому князь Григорий не захотел. Не настал еще час порывать с поляками, но не отказал себе в удовльствии унизить польского пана.

— Не доводилось мне встречаться со шведами. Для них бой, что перестроение на плацу. Вот они — истинные воители!

Зборовский нашел оправдание.

— Узкое место. Негде было развернуть хоругви.

— Тесно нам, тесно и им. Они в бою, как одна рука.

— Одну руку легче рубить, — не сдавался Зборовский.

Пришли в Тверь. Зборовский тут же попытался отрубить шведскую руку. Он послал письмо Делагарди, дабы отговорить его от союза с царем Шуйским. Он писал: «Вероломные, изгнавшие царя Дмитрия из Москвы, обманули вас. Мы не страшимся оружия вашего, но по любви Христианской советую вам, как нашим единоверцам, действовать с нами для возведения Дмитрия на его отеческий престол. В противном случае Бог да судит вас, да покорит под ноги нам: ибо мы не повинные в пролитии крови и жаждем вашей».

Шляхтич, посланный Зборовским, прибыл в шведский стан под Торжком с важностью, присущей послам. Еще не передав письма Делагарди, принялся укорять шведских офицеров.

— Чего ищут шведы в этой проклятой Богом стране? Царь Московский, дядя вашего союзника Скопина, вовсе не царь, а самозванец и убийца. Думаете, что он поможет вашему королю против нашего короля? И не думайте! Надеетесь получить жалование? Не надейтесь, царство разорено. В этой стране и ограбить нечего, все разграблено.

Офицеры не отвечали говорливому шляхтичу, а слова его пересказали Делагарди. Делагарди прочитал письмо при шляхтиче. Тут же на обороте письма написал ответ: «Я пришел сюда в Московское государство решать не словами, а оружием: кто справедлив — поляки или москвитяне. Мое дело служить своему королю, устраивать воинские ряды, мечом рубить и из ружья стрелять, и не рассуждать с вами о Дмитриях. Впрочем, вы, служащие тому Дмитрию, за которого вышла Марина, вдова прежнего Дмитрия, не слыхали разве, что ваши соотечественники поляки отняли у шведов Пернову?»

Письмо свое Делагарди не передал посланному, а отправил с пленным поляком. Шляхтичу сказал :

— А тебе посланный Зборовским, ответ держать за то, что ты нарушил посольское право и подговаривал моих офицеров к измене.

Шляхтича посадили на кол.

Отрубить у Скопина шведскую руку не удалось. Шаховской для себя отметил, что Зборовский в своем письме к шведам на первое место выставил интересы царя Дмитрия. Стало быть, сие прикрытие поляки намерены охранять до последнего часа.

В Торжке Скопин дождался смоленского ополчения. По пути в Торжок смоляне выгнали поляков и воров из Дорогобужа и Вязьмы. Пришли три тысячи ратников бывалых в боях. Скопин и Делагарди решили, что с таким подкреплением можно промыслить над Тверью. Завидев с крепостных стен приближение войска Скопина, Зборовский вывел польско-воровское войско из города, чтобы встретить противника в поле.Он возлагал надежду на удар гусарских хоругвей. Удар гусарских хоругвей взялся отразить Делагарди с шведскими полками и европейскими наемниками.

Вот-вот начаться битве, но разразилась гроза с проливным дождем. Отсырел порох, поникли тетивы на луках, разъезжались конские копыта, у пеших вязли в глине ноги. Зборовский отвел свои войска в город. Три дня войско Скопино стояло без движения. Не вылезали из города и поляки.

На исходе третьего дня прояснило. Поднялся ветер. Под его порывами на глазах просыхала земля. Скопин приготовил свои полки к приступу. 13-го, июня при поддержке шведской пехоты, Скопин выбил поляков из Острога. Гусарские хоругви, уланы и гультящие побежали из Твери к Волоколамску. Часть поляков засела в тверском кремле. Скопин не стал приступать к кремлю, полагая, что поляки сами выйдут и сдадутся. Войско свое повел к Городне. Казалось, что путь на Москву чист. До Москвы чуть более ста верст.