Николай Задорнов - Первое открытие [К океану]

Губернатор с женой Екатериной Николаевной покатили встречать Зариных. Переправились на пароме через Ангару и скакали семь верст до стен Иннокентьевского монастыря, который, как древняя крепость, стоял на берегу ярко-синей реки, мчавшейся меж сопок в снегу. Еще холодно. Паром ходит, люди с баграми отталкивают байкальский лед. Становой лед с моря еще не шел, Байкал стоит под его крепкой толщей.

Монахи ловят рыбу. Муравьев здесь уже побывал, молился, знакомился с настоятелем. И еще раз заехал с женой. В соборе Екатерина Николаевна опустилась на колени перед иконой богородицы.

…Около монастыря — богатая деревня, пригородные мужики — хозяева огромных пашен, стад скота, огородов — прототипы будущих фермеров, которые, как полагает Муравьев, появятся повсюду на Руси после освобождения крестьян. Поодаль от монастыря, около шлагбаума, — будка. А еще дальше, за рекой, на высоте, — торжественный вид большого города. Пожалуй, даже красивей Ярославля. Так же, как там, на высоком берегу — соборы, стены монастырей, сады…

Вот скачут кони. Слышны колокольцы. Так мчатся, словно всю Сибирь пронеслись вскачь от самой Москвы.

— Владимир Николаевич! — вскинул руки Муравьев. — Дорогой мой!

Слуги Зариных отстегнули меховые одеяла.

— С приездом! Варвара Григорьевна! Прошу любить и жаловать, Екатерина Николаевна — супруга моя…

Шлагбаум медленно подымается. Строгие, вытянутые и почтительные, стоят чиновники и офицеры. А из второго экипажа сходят две юные девицы в модных меховых шапочках, в шубках из драгоценного гладкого меха, обе в меховых сапожках. Щеки девиц свежие, как и глаза. Екатерина Николаевна невольно залюбовалась.

— Племянницы мои — Александра и Екатерина, только что закончили Смольный институт, где им преподавали, что булки растут на деревьях…

— Ах, Владимир Николаевич!

Девицы сдержанно улыбаются.

«Бедняжки, — думает Муравьев, — понравится ли им тут…»

Все перецеловались, и сразу же была определена степень симпатий друг к другу.

Экипажи проезжали через шлагбаум и сразу сворачивали с дороги в сторону, а Зарины и Муравьевы, разговаривая, прошли пешком, словно тут был переход через границу в другое государство, а не подъезд к сибирскому городу.

Офицеры и чиновники почтительно вытягивались перед губернатором. Кланяясь дамам и девицам, молодые люди долго еще не спускали с них глаз.

Невысокая супруга гражданского губернатора, полная и осанистая, выглядела важной персоной. «Таковы эти дамы во всем мире! — подумала Екатерина Николаевна. — Но девицы — прелесть!» У Муравьевой как-то отлегло на душе, словно приехали сестры.

Подкатили экипажи, запряженные свежими конями. К девицам быстро подошел молодой белокурый штабс-капитан Корсаков [83] Корсаков Михаил Семенович (?-1871) — в 1848 г. назначен в Восточную Сибирь, в 1854 г. участвовал в сплаве Амурской флотилии по Амуру. С 1862 г. — генерал-губернатор Восточной Сибири. — адъютант генерал-губернатора. Несмотря на холодный и резкий ветер, все офицеры в фуражках, по-летнему. Тут же другой адъютант, с черными глазами.

Офицеры помогли девицам сесть в экипаж и уселись сами. Открытый экипаж помчался вперед, сопровождаемый ревнивыми взглядами оставшейся молодежи. Следом в четырехместной карете поехали Муравьевы и Зарины.

Муравьеву понравились племянницы Зарина. «Привезли мне в город две бомбы адского действия!» — подумал он.

Владимир Николаевич быстро входил в курс «иркутских» дел и осваивался.

Зариным отвели деревянный особняк с модными окнами и отличной залой на втором этаже, на берегу речки Ушаковки, на окраине города, которая затоплена садами. Жителям посостоятельней нет надобности жить на главной улице, и они раскинули по всей Ушаковке свои особняки.

Генерал-губернатор в своем Белом доме с колоннадой жил на официальной набережной — на Ангаре, а гражданский губернатор — на окраине, где романтические парки, мостики через ручьи, где тоже монастырь, но женский. За его стенами стоит памятник великому Шелихову [84] Шелихов (Шелехов) Григорий Иванович (1747–1795) — купец-предприниматель, исследователь. Организовал торговую компанию, которая занималась пушным и зверобойным промыслом в Северо-Восточной Азии и на Аляске. Одновременно производил исследования, организовывал русские поселения. Его записки вышли в 1791 г. в Петербурге под названием «Российского купца именитого Рыльского гражданина Григория Шелихова первое странствование с 1783 по 1787 г. из Охотска по Восточному океану к Американским берегам». На основе созданной им купеческой компании была образована Российско-американская компания, правление которой переведено в Петербург в 1800 г. . Через ушаковский мост идет дорога на Якутск, на Лену, на золотые прииски. Там как бы патриархально-романтическая сторона города, и девицам, как полагал Муравьев, должно понравиться. Они, может быть, не почувствуют резкой перемены после Смольного. «Вот так ежегодно, — думал он, — выпускают благородных девиц из института, и разъезжаются они по всей великой матушке познавать правду жизни. Еще здесь у меня есть образованное общество. И лирические пейзажи богатой окраины. Вид у города отличный! Надо только будет вымуштровать солдат и юнкеров».