Аркадий Адамов - Василий Пятов

Вот и сейчас, возмущенный явной предвзятостью выступавших, он решительно потребовал справедливого разбора дела. «А этот выживший из ума Матюшкин, — со злобой думал Швабе, слушая Невельского, — еще питает к нему какую-то непонятную слабость».

— Слово имеет адмирал Чернявский, — неуверенным тоном объявил в этот момент председатель. Чернявский встал и с усмешкой проговорил:

— Буду предельно конкретен в своем ответе почтенному Геннадию Ивановичу. Новый прокатный стан никуда не годится по следующим причинам: нет махового колеса, валы такой тяжести не приведет во вращение ни один двигатель, сварка при прокатке будет плохой, с многочисленными шлаковыми включениями. Такова лишь часть возражений против этого фантастического проекта. Господину Пятову остается пожелать хоть каплю здравого смысла, чтобы осознать все это.

— Господин Русилович, что скажете вы? — спросил Матюшкин. Молодой офицер, сидевший рядом с Швабе, заносчиво ответил:

— Не могу входить в обсуждение этого безграмотного проекта. Я скоро буду иметь честь представить комитету свой проект изготовления броневых плит.

— Верно! Верно! — раздалось сразу несколько голосов, — нечего зря тратить время! Это афера! Химера!

Пятов сидел совершенно оглушенный. Горький комок подступил к горлу, в висках стучало, и голова туманилась от гнева и обиды. «Что здесь происходит? — думал он.— За что меня казнят? Этот Чернявский ведь ничего не понимает!» Пятов вспомнил его, вспомнил и тот неприятный осадок, который остался после разговора с ним у Якоби. И вот теперь этот человек встал врагом на его пути… Василий Степанович, наконец, овладел собой и громко сказал, обращаясь к Матюшкину:

— Господин председательствующий, позвольте сказать несколько слов о своем проекте.

Возгласы кругом смолкли. Наступила тишина.

— Милостивые государи, — стараясь говорить спокойно, начал Пятов. — Ваше собрание состоялось для рассмотрения моего проекта. Вам следует решить, принять его или отвергнуть, не касаясь личности. Между тем я нахожусь здесь, как подсудимый, которого стараются изобличить в злом умысле, а не как человек, предлагающий своему отечеству миллионные сбережения. На меня со всех сторон сыплются насмешки. Но одних насмешек недостаточно, чтобы доказать мне мою ошибку, требуются научные и практические факты. Факты, а не голословные возражения. Все, что мною было выслушано здесь, я для пользы дела предаю забвению… Я полагаю, что вы должны серьезно отнестись к делу, как того требуют интересы нашего отечества. Или они вас нимало не волнуют?

— А каким фактом вы, милостивый государь, докажете выгодность вашего проекта? — спросил один из горных инженеров.

— Я могу вам указать завод, где мною этот проект уже давно осуществлен…

— Ну, а почему, господин изобретатель, вы не захватили показать нам хоть одну плиту? — с издевкой спросил кто-то.

— А как насчет маховика? Он получился такой большой, что не влез в чертеж? Или вы боялись, что он разлетится даже на бумаге? — спросил под общий смех другой инженер.

— Позор, господа, — воскликнул Невельской.

В этот момент зазвенел колокольчик, и Матюшкин решительным тоном произнес:

— Я, как председатель, объявляю, господа: решение вопроса откладывается до возвращения из Англии его высочества. А теперь перерыв, после чего мы договоримся о дальнейшей работе. Что же касается предложения господина Пятова по цементации брони, то нами будет направлено специальное отношение в артиллерийский департамент с просьбой изготовить такие плиты и испытать их.

Шум отодвигаемых кресел заглушил последние слова председателя.

Остаток дня и весь вечер Пятов бродил по Петербургу. «Несмотря на все моральные истязания, я не упаду духом, нет! — убеждал он сам себя. — Я арендовал завод, теперь займу денег и куплю оборудование. Вопрос открыт до приезда его высочества; великий князь, конечно, разрешит его в мою пользу, в пользу России. А эти господа — не Россия! — вслух уже, гневно заключил он.— Не все потеряно. Ведь пока одна Россия владеет секретом нового способа изготовления брони…»

Перерыв окончился, и члены комитета снова собрались в зале заседаний. Первым слово взял Русилович.

— Господа, обмен мнений показал, что проект господина Пятова вызывает самые разноречивые оценки, хотя большинство и считает его абсурдным. В связи с этим я предлагаю провести самую авторитетную и беспристрастную консультацию.

В ответ послышались одобрительные возгласы.