Фаина Гримберг - Семь песен русского чужеземца. Афанасий Никитин

Готовился в дорогу. Издержался сильно. А денег надобно будет ещё много растратить. Сам ел помалу, коня кормил. Надобно было теперь хорошо подковать его. Известно: «Без копыта нет коня» — верная поговорка. Кузнецы-подковщики разные подковы показывают — гладкие или с шипами. Гвозди ковочные показывают — крепкие: ни зазубрин, ни ржавчины.

Кузнец поглядел копыта жеребца, как они в покое и на ходу. Офонас всегда вовремя менял постилку, чтобы сухая была и чистая; от грязи очищал копыта Гариповы особливым деревянным ножом; обмывал копыта чистой водой, кожу под щётками досуха вытирал, чтоб мокрецы не являлись...

Теперь тревожился: как выдастся ковка? За собой ведь так не глядел, как за этим коньком! Подкуют дурно — и выйдет, что прахом все труды, на ветер... Оттого и кузнеца хорошего сыскал...

Вот кузнец принялся снимать старые подковы. Отогнул обсечкой барашки гвоздей; подкову оттянул и опустил назад. Гвозди выдались, теперь легко стало вытащить их. Свободные копыта кузнец расчистил обсечкой и ножом, отросший рог убрал, копыто округлил. Прутиком тонким мерку снял, длину копыта на пруте пометил. Подковы пригнал...

Вот уж и прикрепляет подкову. Гвозди вбивает в копытный рог, подкову притягивает, клещами концы гвоздей отщипывает, барашки заделывает. Край роговой стенки опиливает слегка...

Ну, пошёл! Рысью... шагом...

Юсуф сам глядит. Подкова по копыту ровно пригнана. Стрелки не докасается; где надобно — выступает; где надобно — пошире она; гвозди ровно пришлись; барашки плотно пригнались...

Офонас в смоленской темнице вспоминает. Перед глазами будто вновь поблескивает металл, пылает огонь, жеребец переступает копытами красиво и натягивает верёвку-перевязь. Смутно расплываются в смоленской темнице перед глазами узника Офонаса тёмные глаза кузнеца, мелькает высвеченный тогдашним, далёким светом клок белой рубахи, на тёмном — отсветами — кожаный передник... Тёмные, чёрные почти — ногти крепких пальцев тёмных... Стук и трещание инструментов кузнеца... Лёгкое ржание Гарипа... Но Офонас не имеет слов для описания всего этого... Он только знает, что и тогда обманывал себя, лгал себе самому, будто важным делом занялся, коня выкормит и повезёт продавать... А въяви попросту овладела им, существом его всем, одолела воля... А воля, она чудна. Бог весть что понуждает творить... Воля, а понуждает... И сладко покорствовать воле, свободе, свободности...

Отправился в Бендер-и Хормуз — в Ормузскую гавань.

Много раз многие кочевые племена набегали на Ормуз. Оттого вот уж почти сто лет, как правитель, мелик Кутб-ад-Дин перенёс торговый город и гавань для судов на остров Джераун, и место зовётся Новым Ормузом. Сюда приходят на своих судах купцы из Индии; привозят пряности и драгоценные камни, жемчуг, ткани шёлковые, слоновые зубы и другие товары. Всё это продаётся ещё другим купцам, а уж те, перепродавая по торговому обычаю, везут по всему свету. В городе большая торговля, и подчинены этому городу многие города и крепости.

Жара превеликая, солнце печёт сильно. Место нездоровое. А если кто из иноземных купцов помирает, и всё, что с ним, все товары, имущество, имот весь — всё отходит правителю.

А есть большая крепость, именуемая Калату. И мелик, правитель Ормуза, укрывается здесь, когда ему угрожает сильный враг. Здесь войско правителя набирается сил. В Калату беспрерывно везут зерно. В этом городе прекрасная пристань, много судов приходят с разными товарами индийскими и торгуют здесь хорошо, потому что из этого города Калату расходятся товары, и в особенности пряности, вовнутрь страны, по многим городам и крепостям. И вывозят, везут из Ормуза и Калату хороших коней. Так много, что и не счесть. И от подобной торговли хороший барыш купцам.

Порою султан керманский требует от мелика ормузского дани; а мелик отказывается, не желает платить дань султану; и тогда султан посылает войска; а мелик садится на суда и уходит в Калату, и без его воли ни одно торговое судно не может войти в залив или выйти. Всё это причиняет султану убытки; он мирится с меликом Ормуза и соглашается на меньшее против того, что сперва требовал. В Калату Ормузский мелик владеет прекрасным дворцом...

Ормуз, Ормуз — большой и славный город у моря. Люди здесь молятся Мухаммаду. Жара сильная, и оттого дома устроены со сквозниками, чтобы ветер дул; откуда дует ветер, туда они и ставят сквозник и пускают ветер в дом; а всё оттого, что жара сильная, невтерпёж.