Игорь Лощилов - Предтеча [Повесть]

— Сторóжа от полка Верейского князя, — сказали ему в ответ.

— A-а… значит, жив Василий-то… Михайлыч, — улыбнулся Матвей.

— Жи-ив, при самом великом князе служит. Недавно только с государским словом мимо проскакал в Алексин-городок.

Матвей воспрянул:

— Так спешите к нему! Орда к приступу готовится. Спасайте своего князя и братьев своих спасайте!

И еще крикнул что-то громко-громко, как ему показалось, а на самом деле никто его не услышал, ибо впал он в беспамятство…

Василий проскакал всю ночь, сменив под собою несколько лошадей. В Алексин он прибыл, когда солнце стояло уже высоко. Крепость была в волнении. Показались первые ордынские отряды, у стен дурачились татарские удальцы. Они издали разгоняли своих коней и, чтобы обезопаситься от лучной стрельбы, ловко осаживали их в двухстах шагах от защитников. Отсюда, с незримой черты, неслись страшные ругательства, сопровождаемые непристойными действиями. Особенно изгалялся маленький, одетый в ярко-красное одеяние татарин. Он вскакивал на конскую спину, спускал штаны и являл алексинцам свой тощий зад. Те не оставались в долгу. Среди рева и свиста вырывались пронзительные вскрики:

— Ты что ж это свою поганую погань до времени кажешь, мы еще воевать не начали!

— Дак это у него самое красное место, передок-то сызмальства отрезан!

— Да ну?

— Вот тебе и ну — чтоб ездить на конях не мешал!

— Ну дык ехай ближе, мы тебе куйнем!

— Чтоб было чем Ахматку клевать!

— Ого-го-го! — гоготали мужики.

Стража привела Василия к Луке. Тот, узнав, что гонец прибыл от самого великого князя, обрадовался скорой помощи.

— Помощь будет, — уверил его Василий, — два великокняжеских брата к вам спешат: Юрий с Серпухова и Борис с Козлова Брода, но приказ тебе такой: выйди с города и встань напрочно на левом берегу, не пуская туда татар.

— Припозднился ты с таким приказом, — покачал головой Лука. — Сам видишь, орда под самые стены подступила, теперь всех с крепости не выведешь.

— Выведи что сможешь, хоть толику малую. Сам понимаешь, коли перекинется орда через Оку да растекется по нашей земле, трудно с ней потом воевать будет.

— Я-то понимаю, да сил у меня мало, чтоб на берегу биться. В крепости же мы еще повоюем… Ты вот что, мил-человек, я тебя не видывал и слов твоих не слыхивал. И грамоту великого князя тож от тебя не возьму — не ко мне она писана, но к прежнему воеводе Беклемишеву. Хочешь нам помочь, вставай на стены, притомился в дороге, отдохни, а то к Беклемишеву иди — с ним про отступные дела говорить легше…

Так решил схитрить бесхитростный Лука, нимало не заботясь о последствиях своего решения. Зато Беклемишев, проведший остаток утра перед образом архангела Михаила, воспринял появление великокняжеского посланца как добрый знак своего угодника. Он принял грамоту великого князя, поцеловал ее и сказал:

— В нужный час ты прибыл к нам, господин. Мы во всей полной воле государя нашего обретаемся, а слуг его жалуем и чтим. — Он велел напенить золотой кубок и подать его Василию. — Мы тож в воеводском деле понимаем и, как государская мудрость рассудила, хотели до твоего приезда так и сделать. Да вот мужичье нам руки повязало: татарских послов прогнало и городок восхотело самолично защищать. Теперь же все по государскому слову сделаем!

Беклемишев велел кликнуть войсковых начальников и показал им грамоту.

— Не оставил наш государь милостью детей своих, — сказал он, — приказал спешно с крепости выйти и реку переплыть. Неча, говорит, вам бесцельно за стенами гибнуть, а идите вы, говорит, биться в чистое поле, куда вам вскорости подмога будет. Передайте государское слово своим ратникам, пусть готовятся не мешкая отходить!

Город быстро узнал о приказе великого князя. Когда объявили ратный сбор, площадь сразу заполнилась народом. Ратники, сбившись в кучу, угрюмо оглядывались по сторонам. Горожане кипели возмущением:

— Нешто мы за то вас кормили, чтоб вы для поганых нас кинули?

— Как мир — у них пир, а как ратиться — они пятиться!

— Дык как им за ратовье держаться, когда все руки от ложек измозолились!

— Мы люди подневольные, — затравленно отвечали ратники, — по одной своей воле никуда бы отсель ее пошли.

В это время со своего подворья вышел Беклемишев с Василием, и толпа поутихла. Беклемишев достал из-за пояса великокняжескую грамоту и потряс печатью:

— Видите государев знак? Вот его слово! Вы из-за своих стен разве что иные татарские задницы видите, а у государя нашего вся земля как на ладони. И для блага всей земли надо, чтоб орда нынче за Оку не просочилась, поняли? Коли останемся здесь, обойдет орда город и на наш берег ринется — пойди ее потом останови. Потому и приказал государь выйти из крепости, чтоб заслон Ахмату выставить! Не противьтесь его приказу!