Игорь Лощилов - Предтеча [Повесть]

— Вон в той юрте. Он очень плох, повелитель, и может быть…

— Проводи меня к нему!

Лекарь снопа упал на колени.

— Не ходи туда, повелитель! Болезнь не отличает лицо раба от священного лика! — Он призывно посмотрел на ханское окружение, и те стали дружно останавливать хана.

Ахмат сошел с коня и, не обращая внимания на говорящих, направился к юрте. Когда его подвели к ложу, он с трудом узнал мухтасиба. Тот переменился так, как если бы новый бурдюк, наполненный ароматными пряностями, превратился в гнилое вместилище нечистот. Умирающий на мгновение пришел в себя и, увидев хана, просветлел лицом.

— Мой повелитель, — еле-еле шевельнул он пересохшими губами, — твои бумаги и ценности я оставил верным людям… не беспокойся…

Преданный слуга, который долгие годы вел ханскую торговлю, копил и оберегал имущество ханской семьи, казалось, только и ждал того, чтобы произнести эти слова и затихнуть.

— Его тоже нужно сжечь? — спросил Ахмат, выходя из юрты.

Главный лекарь сокрушенно кивнул.

— Ты получишь все, что нужно, и сверх того мое вечное ханское благоволение. Скажи только честно: можно ли в короткое время справиться со всем этим?

— Наши жизни в руках аллаха, господин. Но если честно, то тебе нужно увести орду на двести или триста верст отсюда. Оставь только малую часть, чтобы помочь нам свершить свой долг…

В глубокой задумчивости возвращался Ахмат к ожидавшим его военачальникам. Лекарь, может быть, прав: здесь оставаться опасно. Но куда повести орду?.. Дорого обошлось ему здешнее стояние: полностью разгромлен один из лучших туменов, не менее того полегло под стенами алексинской крепости, еще один тумен пришлось вернуть назад для защиты Сарая, и, наконец, эта нежданная болезнь! За три дня он лишился тридцати тысяч, почти четверти походного войска, так и не переступив границы Московского княжества. А сколько еще придется бросить в этот ненасытный костер?! Поход не задался с самого начала, так нужно ли его продолжать? Видно, аллаху было угодно повременить с карой неверных. Но нет, он еще подождет, что ответит Иван. Ведь нельзя же думать, что у русских вовсе отнялся разум и они решили открыто поднять руку на могущество Орды?

— Мы объявим наше решение завтра в это же время! — бросил он военачальникам и быстро поскакал к своему шатру.

Утром следующего дня великому князю доложили о приходе ханского посланника и его необычном приносе. Воеводы, узнавшие у старых людей, что означают присланные предметы, кипели возмущением.

— Отошли назад, государь, его поганую стрелу, — говорили они, — да еще новые присовокупи. А то и весь свой саадак [67] Саадак — набор принадлежностей, состоящий из налуча (чехла для лука) и колчана для стрел. отдай нечестивцу — пусть знает, что мы не жадные.

Но те, кто поосторожнее, советовали иное:

— Ахмат от обиды зубьями щелкает, так позолоти его обиду. Сытый волк смирнев, глядишь, и отстанет от нас поганец…

Иван Васильевич слушал спорящих и думал про себя: «Отослать стрелу — значит принять Ахматов вызов и объявить ему войну. Тут уж хочешь не хочешь, а воевать он с нами обязан. Не сейчас, так на следующий год, не всей силою, так малыми ордами. Станет беспрестанно порубежные земли зорить, и придется нам для всякого береженья большую силу здесь содержать. То-то накладно будет!.. А и золота царь не заслужил. Не хочет по-соседски, по-доброму жить, все мнит Батыевы обычаи возвернуть и не поймет, что кончились те обычаи. Никак нельзя потакать его заблуждению. Что же делать?..»

Великий князь оглядел присутствующих и, когда стих шум, сказал:

— Не пришло еще время, чтобы Ахмата навовсе раздразнить, но ушло уже время, чтобы ему кланяться. Придется нам на его загадку своею ответить…

Вечером того же дня ханский посланец лежал перед Ахматом, выставив впереди себя туго наполненный мешок. Хан милостиво разрешил ему подняться и говорить.

— Великий хан! — радостно выкрикнул тот. — Русские согласны принести тебе вину и многие дары.

Ахмат хлопнул в ладоши и с довольным видом посмотрел вокруг. Он не мог скрыть своей радости.

— Когда же они намерены это сделать?

— Вместо ответа на мой вопрос о том же они возвратили мне наш мешок.

Ахмат сделал знак, посланец развязал мешок и вытряхнул его. На мягкий ковер ханской юрты упала груда буро-зеленых комков. Часть из них едва приметно шевелилась.

— Как ты осмелился осквернить мой шатер какими-то тварями?! — грозно крикнул Ахмат.