Николай Черкашин - Тайны погибших кораблей (От 'Императрицы Марии' до 'Курска')

А что же иностранная подлодка? Она несомненно тоже получила сильные повреждения, причем не обязательно в носовой части. Если ее кормовой стабилизатор проехался по «Курску», то основные неисправности надо искать именно в корме. При таком соударе могли быть погнуты лопасти гребного винта, чем и объясним столь малый ход — в 5 узлов, — которым «Мемфис» добирался до норвежского Бергена. Могли быть проблемы с дейдвудными сальниками, и, чтобы заделать течь, иностранной подлодке пришлось застопорить турбины и лечь на грунт неподалеку от «Курска». Именно удары аварийной партии, подбивавшей дейдвуды, и могли быть приняты акустиками «Петра Великого» за призывы о помощи с «Курска». Они же записали и звукоподводные сигналы SOS на чужой частоте.

13 августа в район инцидента прилетели вне всякого графика два противолодочных самолета «Орион». Зачем? Чтобы прикрыть переход поврежденного «Мемфиса» в ближайший норвежский порт? Пара российских противолодочных самолетов Ил-38, совершив облет района катастрофы, засекла с помощью радиогидроакустических буев отходившую на запад атомную подводную лодку с нетипично малой скоростью в пять узлов. При повторном вылете подводная цель была надежно прикрыта радиоэлектронными помехами.

Версия Волженского, отличаясь в деталях, но не в сути от версии Алексина, может быть объединена с последней в весьма целостную и непротиворечивую картину события.

«Столкновение подводных лодок — это не столкновение двух автомобилей, остающихся в изуродованном виде на месте, — весьма справедливо утверждает Алексин. — Оба подводных объекта, один — массой почти 24 тысячи тонн „Курск“, другой — 6900 тонн (АПЛ типа „Лос-Анджелес“) или 4500 тонн „Сплендид“, продолжают двигаться с прежней скоростью (в данном случае относительная скорость встречного движения 5,5 метра в секунду), разрушая и разрывая все на своем пути, в том числе и свои корпуса. И поскольку АПЛ ВМС США и Великобритании по технологической традиции строятся однокорпусными с толщиной корпуса 35–45 мм, а наши — двухкорпусными, где толщина наружного легкого корпуса всего 5 мм, то при прочих равных условиях большие повреждения получают именно наши лодки. Уже через секунду после первого соприкосновения торпедного аппарата правого борта с (торпедой. — Н. Ч.) УСЭТ-80 был смят на половину своей длины. Это вызвало детонацию и взрыв боеголовки торпеды, где основная энергия пошла по пути наименьшего сопротивления — в сторону задней крышки торпедного аппарата, которая взрывом была вырвана и через дыру более полуметра в диаметре в отсек хлынул поток воды, заполняя его и вызвав короткие замыкания электрических цепей».

Вот и версия столкновения пополнилась еще одним фактом. Как сообщили хорошо осведомленные источники, во втором отсеке затонувшей атомарины найдена задняя крышка торпедного аппарата, выбитая при взрыве торпеды с такой силой, что она прошибла прочную межотсечную переборку. При «нештатной ситуации» в трубе торпедного аппарата в первую очередь должна была бы вылететь передняя крышка. Но она была, по всей вероятности, прижата навалом другого «подводного объекта», так что «выстрел», точнее выброс взорвавшейся торпеды произошел внутрь отсека.

Можно спорить о типе поврежденной торпеды, о том, носом или кормовым стабилизатором иностранной субмарины был задет «Курск», но общий ход катастрофы предстает весьма реалистично.

Еще одно мнение весьма сведущего подводника, бывшего флагманского специалиста по живучести — капитана 1-го ранга Михаила Тужикова:

«Как могла уцелеть чужая подлодка, отправив на дно „Курск“ водоизмещением в 24 тысячи тонн? На мой взгляд, помогли два обстоятельства. Во-первых, балластные цистерны у „чужой“ были полностью заполнены и, следовательно, она находилась в более устойчивом положении, чем „Курск“. Наверняка и она порвала себе носовые цистерны. Но у нее они все равно были заполнены водой, так как чужая и не собиралась всплывать. В результате удара у нее мог быть затоплен и первый отсек, вполне допускаю. Но в нормально устойчивом положении под водой подлодка сохраняет живучесть и при одном затопленном отсеке.

Во-вторых, чужая лодка шла выше „Курска“. И ударила его, скорее всего, днищем, то есть килевой выгородкой. Это наименее уязвимая часть подлодки, куда для остойчивости кладут чугунные балластные болванки еще при постройке. Конечно, и „иностранке“ мало не показалось после удара. Возможно, и там сработала аварийная защита реактора. Но лодка не ударилась о грунт, „оклемалась“ и смогла покинуть район катастрофы. Даже на дизелях на время, пока наши искали „Курск“, 4-узловым ходом можно было уйти на 250 километров».