Андрей Караулов - Русский ад. Книга вторая

— Подождите, — остановил его Караулов. — Я приведу одну цитату…

Для убедительности Караулов нацепил на нос очки, хотя он читал всегда без очков.

— Руслан Киреев, газета «Новый взгляд». Статья «Гайдар — это Ленин сегодня». Подзаголовок: «Гайдар — это Ленин сегодня с поправкой на время».

Я испорчу настроение… можно, Егор Тимурович?

— Давайте, — кивнул Гайдар. — Послушаем.

— «Не знаю, — пишет Руслан Киреев, — весело читал Караулов, — сажает ли Егор Тимурович на колени чужих детишек, но чужие языки знает. Живал, как и Ленин, за границами, такая же плешь, если не больше, Гайдар не картавит, как Ленин, зато трогательно пришепетывает…»

Караулов сделал паузу, предлагая зрителям оценить очевидное хамство в адрес и.о. премьера.

— Но основное ваше сходство, Егор Тимурович, с Ульяновым по кличке «Ленин», считает Руслан Киреев, «в уникальной, беспредельной способности перешагнуть через благополучие, здоровье… да и жизни миллионов людей…»

Такие вот дела… точнее, тексты. В газетах.

Гайдар сладко-сладко потянулся, как женщина.

Ну что же, Андрей Викторович! Общество не обязано любить своих руководителей. Вспомните Брежнева: разве он был кем-то любим? Между тем, треска при раннем Брежневе стоила 12 копеек килограмм. А водка — 3.62. — Только сейчас все квалифицированные люди, Андрей Викторович, понимают: «зло», которое творит Гайдар, это наш единственный путь.

«Дама приятная во всех отношениях, — подумал Караулов. — Но толстоват, конечно».

— Некоторые… экономисты, Андрей Викторович… — Гайдар аккуратно промокнул платочком лоб, — по вполне понятным причинам тщательно скрывают такое вот понимание на публике, хотя в личных разговорах не отрицают тот факт, что у страны сейчас только один путь — наш. Сейчас мы, Россия, в значительной степени платим за неликвидированный в прошлом году госзаказ на сельхозпродукты…

Караулов насторожился:

— А чем же он плох? Госзаказ? Если армия сама заказывает для себя пшеницу — это плохо?

Что значит «плохо», Андрей Викторович, — удивился Гайдар. — Если госзаказ есть самая большая глупость советской командно-распределительной системы? Вдруг в Москве, в Госплане, какие-то дяди средних лет рисуют карту-план, какой э-э… колхоз (мы, к сожалению, все еще сохраняем в России колхозы), сколько зерна, кукурузы… просо там… не знаю… ячмень… должны сдать государству.

Дол-ж-ны, понимаете? По фиксированной цене! И где? В Сибири! Где Москва, и где Омск? Неужели омичи сами, без Москвы, не знают, что им сеять? И как им выгодно продать свой урожай?!

Караулов обомлел:

— Вы… Егор Тимурович, давно в Сибири были? Разрешите напомнить: до знаменитой деревни Муромцево, родины писателя Бориса Пантелеймонова, это самый север Омской области, «хоть три года скачи — все равно не доскачешь»! Если в Муромцеве отменить госзакупку, там сразу, в тот же день, появятся барыги. Да еще с автоматами. За зерно они дадут гроши. Пятьдесят долларов за тонну — баста!

— Вы преувеличиваете возможности криминала, господин ведущий, — обиделся Гайдар. — Особенно в масштабах Сибири.

Гайдар так сильно тер лоб, что лоб заблестел, была нужна пудра, вот и Володя, оператор, показывал на Гайдара: это не лоб, а черешня на солнце! В такой ситуации съемку полагалось остановить, но Гайдар завелся и Караулов — тоже.

— Если государство, — горячился Караулов, — уходит из Муромцева, это катастрофа; есть же разница между фермером в Провансе, где рядом — вся Европа, которая с удовольствием купить его молоко, и крестьянином в Сибири, где вокруг — один лес?

— То есть вы считаете, Россия к рынку не готова? А сама рыночная экономика занимается только тем, что выявляет самые худшие качества наших соотечественников: стремление к наживе, желание разбогатеть на горе других… — и т. д. и т. п.?

Гайдар уже жалел, что он приехал к Караулову

— Так?

Караулов усмехнулся:

— Я хочу сказать, что, если у нас в государстве больше нет государства, на авансцене тут же появятся те, кто сильнее. А самые сильные — это сейчас бандиты. Не гражданское общество, Егор Тимурович. Не надейтесь!

Гайдар аккуратно промокнул лоб.

— Тогда я, Андрей Викторович, задам вам вопрос.

— Очень хорошо.

— Не вы, а я вам, — уточнил Гайдар.

— Слушаю, слушаю…

— Я знаю, Андрей Викторович, русские крестьяне — народ достаточно сплоченный. Кто мешает крестьянам вашего Муромцева связаться с соседней деревней и быстренько договориться: либо вся область продает зерно по 400 долларов за тонну, либо барыги, как вы… назвали сейчас новых русских предпринимателей, остаются с носом…