Сергей Мосияш - Фельдмаршал Борис Шереметев

— О-о, это было бы высокой честью для нас! — воскликнул Раймунде. — Наша семья пополнится тогда еще одним кавалером. И каким!

В тот же вечер кавалер Мальтийского креста Борис Шереметев со всей своей свитой отплывал на материк. И провожавшие его братья-рыцари были опечалены расставанием. Однако боярин уже знал истинную цену этим чувствам, но не унывал, поскольку его вновь ждала Италия.

Более года пробыл царь с Великим посольством за границей. И хотя результаты переговоров, которые вели Великие послы, были ничтожными (им так и не удалось сколотить союз против султана), самому Петру этот год дал очень много. Он в совершенстве освоил судостроение и проектирование судов, артиллерийское дело, судовождение, проработав много месяцев на судоверфях Голландии и Англии. Меж делом изучил хирургию, анатомию человека, стоматологию и даже гравировку по металлу. Вообще не пропускал ничего, что попадало в поле его пытливого зрения. Для него было интересно всякое дело: будь то сборка часов, шитье парусов, кручение канатов, литье пушек. Учился не только сам, но и заставлял всех окружающих осваивать самые различные профессии, чаще своим примером, иногда силой, принуждением, повторяя: «Бог дурака поваля кормит».

И теперь он торопился. Впереди ждала Венеция, где он должен научиться строить галеры.

Одиннадцатого июня 1698 года Великое посольство прибыло в Штоккерау — городок в предместье Вены. Начались утомительные переговоры о порядке и протоколе официального въезда и приеме посольства при дворе императора Леопольда. Поскольку при этом полагалось по старой традиции дарить собольи «сорочки» (связки по сорок шкурок), а их у Великих послов уже не осталось, то был срочно отослан в Москву дворянин Борзов за «сорочками».

— Гони, братец, как можно скорей, — наказал ему Головин {68} 68 Головин Федор Алексеевич (1650–1706) — сподвижник Петра I, государственный деятель и дипломат, граф, генерал-фельдмаршал (1700). Участвовал в Азовских походах 1695–1696 гг., командовал первой русской эскадрой на Азовском море. Участник Великого посольства (1697–1698), подписал Нерчинский договор 1689 г. Генерал-адмирал (1699), с 1700 г. возглавлял посольский и Ямской приказы, управлял Оружейной, Золотой и Серебряной палатами, руководил Навигационной школой. Первый кавалер ордена Андрея Первозванного (1694). . — От этого зависит наш въезд в Вену.

И Борзов погнал, не жалея ни себя, ни лошадей, ни кучера.

Теперь можно было и не спешить с обсуждением протокола, и даже затягивать переговоры. Но чтобы австрийцы не заметили заминки, Великие послы — Франц Лефорт {69} 69 Лефорт Франц Яковлевич (1656–1699) — русский адмирал (1695), швейцарец, в 22 года поступил на службу в русскую армию капитаном. Участвовал в русско-турецкой войне 1676–1681 гг., в Крымских походах 1687 и 1689 гг. Друг Петра I. Участвовал в создании «потешных» полков; в Азовском походе 1696 г. командовал русским флотом; руководил постройкой судов на Воронежской верфи. Один из руководителей Великого посольства. , Федор Головин и Прокофий Возницын {70} 70 Возницын Прокофий Богданович — за 30 лет службы прошел путь от подьячего до члена Боярской думы. Выполнял поручения в Османской империи, Австрии, Речи Посполитой, Венеции. В 1690 г. — член Казанского приказа и думный дьяк. Участник Великого посольства 1697–1698 гг. И Карловицкого конгресса 1698–1699 гг. В 1699 г. заключил выгодное России перемирие с Османской империей. — стали домогаться лично встречи Петра с императором Леопольдом. После долгих препирательств канцлер граф Кинский согласился, но на условиях, что Петр при встрече не будет вести деловых разговоров. Это каково! Петру, не терпевшему безделья и пустословия, предлагалось говорить о чем угодно, только не о деле.

— Так о чем я стану с ним говорить? — недоумевал Петр.

— Ну, во-первых, поблагодари его за счастье лицезреть его, справься о здоровье его самого, жены, детей, — наставлял Петра Лефорт как мастер светской болтовни. — Похвали, наконец, Вену, герр Питер. Выскажи желание осмотреть ее достопримечательности. Напросись в оперу. Смотри по обстоятельствам, мне ль тебя учить.

— Главное, Петр Алексеевич, — подсказывал Головин, — не раздражи старого пердуна, не дай ему повода рассердиться, будь этаким паинькой, чтоб канцлер потом не колол нам глаза: вы, мол, грубы, невоспитанны.

— Но какой же прок от такой аудиенции?

— Проку, может, и никакого, поскольку ты, Петр Алексеевич, лицо неофициальное ныне. Да, да. Но какая-то зацепка уже будет, какая-то подвижка в переговорах начнется.