Робин Янг - Реквием

К нему подъехал рыцарь с бледным лицом.

— Милорд, что нам делать?

И Джон Уоррен, один из самых знатных лордов Англии, ветеран больше десятка походов, растерянно пожал плечами.

— Не знаю. Я… — Граф замолк, глядя, как теснимые шотландцами рыцари прыгают в реку. Воины на мосту, те, кто там еще оставался, ринулись назад. Иные ползли на четвереньках, других тащили товарищи. Шотландские копейщики медленно двигались, приканчивая умирающих, но слишком далеко заходить остерегались. — Передайте мой приказ, — прохрипел Уоррен, — поджечь мост и отступить.

Бросив своих людей на погибель, Джон Уоррен развернул войско спиной к Форту и начал отступать.

Меньше чем через час битва закончилась. Торжеству шотландцев не было предела. Конечно, пришлось возиться с ранеными и хоронить убитых, но радости это не омрачало. Они положили больше сотни английских рыцарей, пять тысяч пеших воинов и очень много уэльских лучников. Всех мертвых сбросили в реку, предварительно забрав оружие. Сами шотландцы понесли небольшие потери. Правда, тяжелую рану в грудь получил Эндрю Морей. Среди мертвых нашли огромную тушу Хью Крессингема с распоротым животом. Под неистовые крики товарищей один из воинов отсек казначею гениталии. Это возбудило остальных, и они, теснясь и отталкивая друг друга, принялись кромсать труп предателя. Каждому хотелось получить свой трофей в виде маленького окровавленного кусочка кожи — лучшее свидетельство их победы, такой трудной и долгожданной.

Уилл нашел Дэвида у реки, рядом с полыхающим Стирлингским мостом. Черный дым вздымался в небо, жег глаза. Уилл сбросил шлем и крепко обнял племянника. Затем, отстранившись, увидел, что к ним, опираясь на копье, ковыляет раненный в бедро Саймон. Они обнялись. Уилл забыл, что за все это время перебросился с другом всего несколькими фразами. Вокруг долина оглашалась победными криками шотландцев.

Уилл нашел лекаря, принявшегося перевязывать рану Саймону, и в изнеможении опустился на землю. Пригревало полуденное солнце, усиливая запах смерти. Он закрыл глаза, представив лицо Эдуарда, когда ему скажут, что его могучее войско разгромили предводимые разбойниками простолюдины. Наслаждение длилось недолго. На Уилла упала тень, он открыл глаза. Над ним возвышался Уоллес в забрызганной запекшейся кровью кольчуге.

— Благодарю тебя, Кемпбелл. Грей сказал, ты прикрыл мне спину.

— Не стоит благодарности.

Уоллес улыбнулся:

— Пошли. — Он протянул руку и поднял Уилла на ноги. — Наша битва еще не закончена.

Когда начался отлив, Уоллес и его командиры повели усталое войско через брод преследовать отступающих англичан. Они убивали отставших пеших воинов, захватывали коней и фургоны с грузом. И так до самой границы.

Позднее дошла весть, что, спасаясь от них, Джон Уоррен скакал с бешеной скоростью, не давая коню отдохнуть, пока не скрылся в Берике.

Селкеркский лес, Шотландия 21 июня 1298 года от Р.Х.

Уилл снял рубашку и закатал штаны. Несмотря на жару, вода в реке была ледяная, но он смело прошлепал к ней по поросшим мохом камням и, наклонившись, начал мыльной травой смывать жир, оставшийся в его миске после вчерашней трапезы.

— Доброе утро.

Уилл поднял глаза. В нескольких шагах стояла Кристин с деревянными мисками в руках.

— И тебе доброе утро.

Кристин заулыбалась и устроилась рядом мыть посуду. Она сейчас была необыкновенно хороша. Пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи оставляли на ее лице яркие блики и заставляли вспыхивать чуть взъерошенные после сна прекрасные рыжие волосы.

— Сегодня снова будет жарко. — Она оглядела Уилла. — Откуда это у тебя?

Он не сразу понял, что речь идет о едва заметных серебристых шрамах на спине, оставшихся после порки, учиненной ему много лет назад Эвраром.

— Наставник наказал в детстве.

Кристин положила миску на траву и села, подтянув к груди колени. Ей было примерно тридцать с небольшим, но она выглядела восемнадцатилетней. Уилл опомнился, что слишком внимательно ее разглядывает, и снова взялся за миску, хотя она теперь уже сверкала чистотой.

— А это? — Кристин кивнула на его колено.

— Упал однажды в колодец, — ответил он, вспоминая изуродованное ожогами лицо Анджело Виттури. Сломанная в двух местах нога до сих побаливала. Особенно зимой по ночам.

— Об этих я знаю. — Кристин показала на шрамы на лбу, плече и ноге, полученные в битве у Стирлингского моста. — Но у тебя еще есть один, на руке. — Она вгляделась. — Маленький.