Оливия Кулидж - Крестовые походы

Единственным недостатком Эда в глазах Марго было его романтическое стремление занять в этом мире важное место. По счастью, он не пользовался успехом у придворных дам, но зато всем сердцем стремился побеждать на сельских турнирах. Земли Буавер были весьма скромным феодальным поместьем, поэтому призы и заклады, которые Эд привозил домой, ни разу не могли покрыть все его долги. Марго научилась себя ограничивать и боялась визитов помощника настоятеля большого цистерцианского аббатства, вечно норовившего поднять процент за ссуду. Пока хватало духу, она хранила молчание, считая, что не обладает нужными чарами, чтобы утешить мужа в обмен на потерю дорогого ему турнирного волнения. Теперь же, когда она высказалась, Эд уехал один, оставив Марго обсуждать вопросы экономии с встревоженным управляющим и заниматься расширением старых платьев со служанками.

Молодому Тибо, графу Шампанскому и устроителю турнира, пришла фантазия возглавить новый крестовый поход. Короли, давшие обеты вырвать Иерусалим из когтей Саладина, больше думали о своих домашних ссорах, чем о Божьем деле. Они воротились из похода, сделав лишь половину дела, оставив священное королевство съежившимся до размера острова Кипр да нескольких сирийских портов. Даже король Ричард отказался от общего дела и вернулся домой, чтобы погибнуть в мелочной ссоре с одним из своих французских вассалов. Думы верующих возвращались к первому крестовому походу, когда паломниками были мелкие сеньоры, не оставившие Европе серьезных проблем. Папа Иннокентий направил во Францию проповедника, некоего Фулька из Нейи, и Тибо пригласил его выступить перед рыцарями, собравшимися в его замке. Те, кто принимали крест и оставались в армии в течение года, получали отпущение всех совершенных ими грехов, при условии, что они должным образом исповедаются и покаются.

Когда Эд вернулся в Буавер с крестом на плече, Марго зарыдала и упала в его объятия. Они не относились к числу супругов, позволяющих себе предаваться телячьим нежностям, но Эд прижал ее к себе и даже сам уронил слезинку-другую.

– Я это сделал ради вас, – сказал он, – чтобы разбогатеть.

Следующие несколько месяцев Эд был возбужден и полон сожалений, деятелен и тосковал по дому, гордился своим замком и кичился предстоящими подвигами. Марго скоро осушила слезы и улыбкой демонстрировала свою гордость помощнику настоятеля, когда тот приходил по поводу нового займа.

Турниры требовали значительных трат, но крестовый поход был разорителен. Даже Эд приходил в смятение от своих расходов. Втайне от него Марго показала свои драгоценности странствующему еврею, но тот лишь покачал головой. Все дамы в этой стране продавали такие безделушки, и их цена сильно упала. Марго их отложила и с вызовом надела, когда один сосед, принявший крест, прискакал рассказать Эду о приготовлениях к путешествию.

Каждый паломник, сообщил он, должен самостоятельно добраться до Венеции, там все крестоносцы собираются вместе и садятся на корабли. За немалые деньги венецианцы обещали перевезти лошадей, людей, продовольствие и еще дать пятьдесят военных галер. Сколько именно должен внести каждый рыцарь, было еще неясно, но Эд на этот раз пришел в отчаяние.

– Если мне придется заложить Буавер, – сказал он Марго, – как же вы будете жить?

– Лучше продайте Бопре, – спокойно ответила Марго.

– Приданое Анны и обеспечение малышки Элеоноры для поступления в монастырь Святой Маргариты! Как это возможно?

Марго не унывала:

– Вы его выкупите на сокровища Востока.

Эд оживился:

– И правда! Бог платит своей армии добром, отнятым у неверных. Через пару лет мы все разбогатеем!

Даже после продажи Бопре лишь благодаря аккуратности и изобретательности Эд сумел собраться в дорогу. К счастью, аббат-цистерцианец Тома, важный сеньор, по слухам близкий к самому папе, тоже решил отправиться в поход. Он посчитал удобным оплатить расходы нескольких храбрых рыцарей на путешествие до Венеции, поскольку предгорья Альп изобиловали грабителями, которые могли без должного уважения отнестись к его духовному сану.

Следующей весной Эд двинулся в путь. Как только он оставил Марго, она лишила замок всех гобеленов, вытканных ее собственными руками, и серебряного кубка, подаренного отцом графа Тибо своему крестнику. Ковры, привезенные из Бопре, часослов с картинками, принадлежавший матери Марго, лучшие вина из запаса, настоящие специи – все это ушло: что-то в монастырь Святой Маргариты, что-то странствующим торговцам, все еще роившимся в округе, подстерегая выгодные сделки. Все остатки уюта, созданного Марго для Эда, все, что соответствовало ее рангу, было продано, и замок опять стал таким же зловещим и мрачным, каким был когда-то, – каменная крепость, стена и хижины рядом с ней. Таким образом, раздобыв немного наличных денег, Марго спасала Буавер от полного разорения.